Антон рвет добытый мешочек. Сердце судорожно колотится, пока он роется в монетах, среди которых затерялся чип. По другую сторону стойки массивный участник игры поднимает крик. Встревоженный Антон украдкой выглядывает из своего укрытия, но похоже, тот игрок в его сторону даже не смотрит.
– Кто из вас это сделал? Кому хватило наглости?
Здоровенный игрок топает ногами, отчего пожилая дама неподалеку взвизгивает, а потом укоризненно прищелкивает языком. Не помня, что делало его тело все время, пока было захвачено вселенцем, игрок не может определить, куда была направлена чужая вспышка, если кто-нибудь ему не подскажет. Но никто не подсказывает. Хозяева других заведений только глазеют и молчат, помня, что ровно в полночь начнутся игры. По-прежнему прячась за стойкой, Антон продолжает рыться в мешочке. Массивному игроку возвращаться за новым чипом уже слишком поздно: все оставшиеся мешочки наверняка расхватали те, кто остался на арене и дрался за них. И даже если лишний чип игрокам ни к чему, монеты, насыпанные вместе с чипом в мешочек, им пригодятся. А этот участник будет выведен из игры. Ему бы радоваться, ведь шансов на победу у него все равно не было, и он хотя бы остался в живых.
Судя по реву ярости, который он издает, прежде чем умчаться, с этими доводами он явно не согласен.
Антон наконец нащупывает чип и испускает вздох облегчения. В переулке снова слышен приглушенный гул разговоров. Металлические полоски вынутого чипа отражают свет ламп над головой, сам чип выглядит чужеродно рядом с грубо отчеканенными монетами и осыпающимися нитками разорванной мешковины. Антон вертит браслет так и этак, пока не обнаруживает, что гнездо для чипа располагается вертикально в боковой стороне. Он вставляет чип в гнездо.
Экран вспыхивает белым, затем на нем появляется номер 86.
– Вот так, – бормочет вслух Антон и собирает содержимое мешочка. – Поиграем.
* * *
Заднюю дверь заело, плесень и сор, скопившиеся в углах, запечатали ее.
Калла упирается ботинком в косяк, потом изо всех сил вцепляется в дверную ручку обеими руками. Ее браслет закончил обратный отсчет и показал полночь несколько секунд назад. Остальные игроки скоро начнут рассеиваться по всему Сань-Эру. Калла сильнее дергает за ручку.
Когда дверь наконец поддается, от резкого движения Калла пробегает несколько шагов и ударяется о стену, шурша плащом.
– Это что еще такое? – Старик с ветошью в одной руке и трубкой в другой оглядывается через плечо, изучает того, кто выбил ему заднюю дверь. – Меня что, грабят?
– Нет, тебя монополизируют, – задыхаясь, отзывается Калла, сверкает улыбкой и спешит к нему. Отнимает у хозяина лавки ветошь и вместо нее кладет ему на ладонь крупную купюру. – Вот, возьми. Я прошу только закрыть лавку на пять минут.
Все, что связано с оружием, в Сань-Эре жестко регулируется. Это означает, что в городах-близнецах его можно приобрести лишь в трех лавках, предназначенных исключительно для гвардии и дворцовой стражи – в любой день, кроме первых двадцати четырех часов после Дацюня, когда эти лавки обслуживают восемьдесят восемь участников игр, если те предъявят браслеты, чтобы сделать единственную покупку. Если первая бойня вспыхивает во время Дацюня, то местом следующей становятся эти три оружейные лавки. Опять же, общеизвестно, что эти лавки зачастую объединяются с Сообществами Полумесяца, в периоды снижения выручки сбывая товар на черном рынке. И если игроки на полпути к финалу игр теряют свое единственное оружие, а потом у них откуда-то появляется другое, ведущие выпусков новостей воздерживаются от комментариев по поводу этих замен, соблюдая введенный дворцом этикет.
