Влияние французских архитекторов и инженеров на архитектуру и строительство России XVIII—XX веков - страница 10

На этом символизм не заканчивается. Баженов последовательно проводит в своем проекте идею трехлучия, впервые в Москве. Трехлучие являлось символом власти императорского Рима и вновь обрело популярность в Европе в период классицизма. Символ трехлучия был реализован в градостроительных проектах Версаля, Парижа и Петербурга (здесь мы снова видим, что античные идеалы преломляются через практическое воплощение в искусстве и архитектуре Франции, прежде чем появиться в России). В проекте Кремля Баженова трехлучие Москвы противопоставляется трехлучию Петербурга, символически утверждая ее в роли столицы, «Второго Иерусалима» и «Третьего Рима».

В рамках осуществления перестройки Кремля начали сносить стену, выходящую к Москве-реке, однако по воле императрицы эти работы были остановлены. По одной из версий, Екатерину обеспокоило появление трещин на старинных соборах при проведении строительных работ. По второй – императрица, озабоченная расходами на военное противостояние Пугачевским мятежам, решила сэкономить бюджет, закрыв дорогостоящий проект.

Модель Большого Кремлевского дворца, В. Баженов

Таким образом, от сверхамбициозной концепции перестройки главного архитектурного ансамбля Москвы до наших дней дошла только модель Кремля, как его видел Баженов. И она поражала современников настолько, что они писали: «Если бы это здание было выстроено, оно превзошло бы размером и великолепием все доселе известное в сем роде… Ближайшее рассмотрение сего произведения убеждает более в высоком, необыкновенном даровании Баженова, который показал творческий гений, роскошное воображение и уроки опытного зодчего, соединив во всяком отделении приличную красоту и удобность».

С большой вероятностью проект Кремля Баженова оказал влияние на последующую деятельность Карла Росси. Во всяком случае, его планировка Дворцовой площади и здания Главного штаба в Санкт-Петербурге, как и здания Сената и Синода, по мнению специалистов, содержит цитаты проекта Баженова.

Ивану Егоровичу Старову с сохранностью наследия повезло значительно больше. По стечению обстоятельств будущий архитектор, как и Баженов, тоже рос в семье церковного служителя, поступил в Академию художеств, где обучался у Валлена-Деламота, и, закончив ее с золотой медалью, выехал на обучение к де Вайи в Париж, а затем в Рим. Всего европейское образование заняло у молодого архитектора шесть лет – пять в Париже и год в Италии.

Вернувшись в Санкт-Петербург в 1768 году, Старов получил через год звание академика родной Академии художеств и практически сразу, окрыленный знаниями, полученными в Европе, приступил к практической деятельности. Тем более с 1772 года архитектор вошел в так называемую Комиссию о каменном строении Санкт-Петербурга и Москвы, что позволило ему быть в эпицентре всех градостроительных событий. Старов занимается разработкой перепланировки Пскова, Нарвы, Великого Устюга, Воронежа, застройки сгоревших районов Москвы. Параллельно архитектор строит дачи и усадьбы для Демидовых под Санкт-Петербургом, проектирует Богородицкий и Бобринский дворцы-усадьбы для Екатерины II.