Внешкольные каникулы - страница 23

– Кто тут спрятался? – шутливым тоном спросил он, протягивая мне чашку. – Пей молоко, сынок. Только не обожгись. Оно горячее. И не пролей случайно на простыню. Мама нас заругает. Или съест.

Я прыснул и осторожно, будто папа мне протягивал гранату, взял чашку и начал дуть на молоко.

– Папа, послушаешь анекдот, который я у бабушки прочитал?

– Давай, – с интересом в голосе произнёс он, – рассказывай. Анекдоты очень люблю.

– Слушай, – я сделал маленький глоточек с расчётом, чтобы папа видел, что я пью молоко. Но в то же время так, чтобы молока хватило надолго. Спать вообще не хотелось. – Дал медведь денег двум зайцам, чтобы они мёда ему купили. А они эти деньги потратили на себя. И вот гадают, как ответ будут держать перед медведем. Знают, что от медведя могут получить сильный нагоняй. Вдруг один заяц говорит другому: «Ты, самое главное, не бойся. Я придумал. Когда медведь спросит, куда мы подевали деньги, ты ничего не говори, сделай большие глаза и смотри на меня. Я сам всё устрою». Приходят они к медведю, а он у них спрашивает: «Мёда купили? Где мои деньги?» Второй заяц, как и договорились, посмотрел на первого и выкатил глаза. А тот, глядя ему в глаза, отвечает: «Что глаза вылупил? Ты же потратил все медвежьи деньги!»

Папа захохотал, а я, глядя на него, тоже засмеялся. Мне очень нравилось рассказывать папе анекдоты. Особенно, когда он смеялся от души. Ещё больше я был доволен тем, что он не слышал рассказанного мной анекдота. Папа знал большое количество всяких приколов, историй и анекдотов. Часто он меня перебивал, когда я только начинал рассказывать, говоря, какими словами он заканчивался. Тогда я в отчаянии махал рукой и жалел, что анекдот известный. А здесь сложилось по-моему.

– Какой подлый заяц оказался, – заметил папа, – подставил своего друга. Совсем как твой компьютерный Рейзор. Такой же нехороший.

– Ага, – поддакнул я, отпив ещё маленький глоточек, – нехороший.

– Ты мне, сынок, напомнил анекдот. Тоже про зверей. Хочешь, расскажу?

– Да, да, – пулемётной трелью затараторил я и придвинулся к папе чуть ближе, чтобы получше расслышать.

– Ты, самое главное, молоко пей. Кажется, оно уже остыло.

Я вновь приблизил чашку ко рту и, сделав губы трубочкой, втянул тёплую жидкость.

– Заяц, ёжик и черепаха… – на секунду задумавшись, видимо, вспоминая анекдот, начал папа: – Идут по лесу. Вдруг видят растущий гриб. Ёжик, срывая гриб, говорит: «Сорок один – ем один!» Заяц следом за ним выкрикивает: «Сорок восемь – половинку просим!» А медлительная черепаха не успела ничего сказать. Гриб благополучно съели ёжик с зайцем. Черепашке не досталось. Идут дальше. Смотрят, лежит на тропинке морковка. Заяц кричит: «Сорок один – ем один!» Ёжик вторит: «Сорок восемь – половинку просим!» А черепаха задумалась: «Э…» Опять заяц с ёжиком покушали. Черепашке морковка не досталась. Путь продолжился. Обнаружили на опушке яблоко. Ёжик выкрикнул: «Сорок один – ем один!» Тут же заяц подскочил: «Сорок восемь – половинку просим!» А голодная черепашка подумала-подумала и сказала: «Пятьдесят один – дайте попробовать, пожалуйста!»

Если бы папа моментально не среагировал, я пролил бы молоко. Я хохотал и не мог остановиться.

– Тише, – смеясь вместе со мной и держа чашку на весу, сказал папа, – хорошо, что успел чашку отнять. Сейчас спал бы, сынок, как младенец.

– Почему как младенец? – я с трудом оторвался от смеха.