Внутренний мир и психология успешного адвоката - страница 2

При этом в системе работали также и отличные специалисты и порядочные люди. И они так же пытались противостоять формализму с переменным успехом. Но система есть система. И так происходит не потому, что там одни «плохиши» работают, а потому, что нагрузка, стресс, небольшие зарплаты подтачивают внутренний мир человека, делая его чёрствым.

Это как с бюрократией во всём мире: с ней все борются, а она живёт, так как без нее никак. Зато она имеет неубиваемое свойство размножаться. Вопрос только в том, чтобы хотя бы время от времени её урезонивать.

Система работы правоохранительных органов в Москве имеет такой же стиль и отпечаток, как в Армении. Поэтому с первых дней работы адвокатом в Москве я знал, с какой системой имею дело, и был готов к этому.

Но больше всего в работе следователя меня потрясала реальная, неформальная сторона работы. За каждым делом – человеческая трагедия, сломанная или спасённая судьба. И если поддаться формализму, можно легко совершить непоправимую ошибку.

Я всё чаще ловил себя на мысли: нельзя позволять себе безразличие. Даже если система не поощряет сочувствия, даже если поток дел не оставляет времени на раздумья – ответственность за чужую жизнь слишком велика.

Психологическое напряжение скапливалось незаметно. Перегрузки, ночные дежурства, отсутствие выходных – всё это истощало. Я видел, как коллеги постепенно утрачивали чуткость, превращаясь в винтики системы. Сам боролся с этим, напоминая себе, что за каждым делом – человек, и любой формализм здесь может стать роковым.

Я не был религиозным человеком, но твёрдо верил: за безучастность рано или поздно придётся платить. Эта вера в «карму ответственности» не давала мне покоя и заставляла относиться к каждой судьбе внимательно, не позволять действовать по шаблону.

Со временем я всё острее ощущал внутренний протест против жёсткой иерархии, против невозможности быть собой. Карьеристы шли вверх – я же всё больше понимал, что моё призвание в ином. Желание уйти из-под власти формального регламента, самостоятельно принимать решения и нести за них личную ответственность зрело во мне всё сильнее.

Когда я решил уйти в адвокатуру, многие коллеги пытались отговорить меня, уверяя, что вне системы будет невыносимо трудно. Но я выбрал слушать себя. Оглядываясь назад, понимаю: следователь – это не просто профессия, это не только власть – это, прежде всего, испытание на человечность. И только сохраняя в себе способность видеть за делом человека, можно выйти из этой работы с достоинством.

После многих лет напряжённой и строго регламентированной работы следователя судьба привела меня в Москву, где в 1998 году я стал адвокатом и оказался в своей первой коллегии. С самого начала меня поразила психологическая атмосфера, царившая среди адвокатов. Я словно попал в другое измерение: здесь не чувствовалось постоянного давления и тревоги, которые стали для меня привычными на прежнем месте работы. Люди вокруг выглядели спокойными, уверенными в себе, на их лицах не было напряжения или угрюмости, наоборот – многие улыбались, свободно общались друг с другом.

Постепенно я осознал, что здесь каждый сам определяет свой рабочий ритм и несёт ответственность только перед собой и своими клиентами. Исчезло чувство, что надо постоянно кому-то что-то доказывать или опасаться начальства. Эта новая для меня психологическая свобода стала главным открытием. Я чувствовал себя независимым, спокойно мог сам распоряжаться своим временем и искать свой путь. Даже несмотря на отсутствие клиентов в самом начале, внутренняя уверенность и ощущение психологического комфорта не покидали меня.