– Чтобы выстрелить, оказавшись в бедственном положении, – ответил он.
– Можешь смело стрелять! – сказали ему. – Вряд ли ты дождешься более тяжелого дня.
Человечество, смеясь, расстается со своим прошлым, писал Маркс. Яркий тому пример – «Война мышей и лягушек», как пародия на доблесть и военные подвиги древних греков, воспетых Гомером в «Илиаде».
В нашем селе тоже есть мужичок, которого люди зовут «Гордый Закри». Хоть и невелик ростом, но с большим гонором. При словесной перебранке кто-то пригрозил ему:
– Растопчу!
– Не забудь снять обувь! – ответил Закри. Мол, для него это будет хороший массаж.
Впервые про Князя Закри я услышал от своих друзей: Шарипа Цуруева и Лемы Абдулкадырова из Герзеля, Асланбека Абдулмежидова из Нойбера и других.
Исрапил Музаев – старейший житель не только Курчалоя, но и всей Чечни. Участник русско-японской войны, он много чего знал и повидал на своем веку. Будучи студентом, я пару раз бывал у него. Несмотря на старческий возраст (ему давно перевалило за 100 лет!), у него была отличная память. Меня интересовали история и топонимия нашего села. И тогда же, не удержавшись, спросил его о Гордом Закри. Исрапил поведал мне несколько рассказов о нем.
Закри был худощавым и ловким мужчиной, постоянно носил черкеску и бешмет. На правом плече висело ружье, а на поясе – сабля.
Один из богачей, желая высмеять Закри, спросил с подколом:
– Отличное ружье! Закри, откуда оно у тебя?
– Я забрал его у такого, как ты! – ответил Закри.
Закри часто бывал в разъездах, на кумыкских землях и за Тереком.
– Что нового за Тереком? – спросили у Закри. – Много ли коней ты видел на выпасе?
– За Тереком я оставил всего лишь пару жеребых кобыл! – ответил Закри.
О случае во время танца княжны, Исрапил рассказал, что это было в Брагунах. Когда на танец вышла княжеская дочь, все встали, кроме Закри. Князья послали к нему человека, прося, чтобы он подошел.
– У кого есть ко мне дело, пусть сам подходит, – ответил Закри.
Один из офицеров подошел и сказал:
– Когда княжна вышла танцевать, все встали, один ты не встал. Почему?
– Вы лишь князья нескольких холопов, живущих среди этих болот. А я князь целого края! – ответил Закри.
О смерти Закри Исрапил сказал:
– Услышав сплетню, что он признался в любви замужней женщине, Закри не вынес этого и застрелился.
Собираясь на зикр, старики любят вспоминать былое: и тяготы жизни во времена высылки, и дела давно минувших дней… Какой бы тяжелой она не была, молодость вспоминается всеми в радужном свете. В один из таких вечеров я услышал от Хамзата Закриева:
– Когда автуринцы распределяли земельные наделы, Закри взял себе пойму реки Хуло. Люди, смеясь, отдали ему этот участок. Со временем, когда жизнь начала налаживаться и люди стали строить жилище, пришлось идти к реке собирать камни. И тогда Закри начал собирать дань с тех, кто вчера посмеивался над ним. И хорошо зажил.
Абдулмежидов Асламбек как-то заметил: «Мог ли он знать о том, что люди так много будут говорить о нем?».
Наверное, знал!
В отличие от бездарных проходимцев, поэты, философы, настоящие мужчины равнодушны к мирской суете, к богатству и связанным с ним благам, к самой жизни и смерти. Настоящий поэт, философ и мужчина независим от ложных ценностей своих современников. Он всегда будет дистанцироваться от власти, которая угнетает народ, обманывает его и сеет вражду между людьми. Любовь к истине, стремление постичь его, ограждает таких людей от всяких преступных замыслов и жестокости. Иначе, зачем принял чашу с ядом Сократ? Каждый человек сам создает свое имя, свой имидж. Дела и поступки действительные или показушные – все это проявляется со временем. Если бы Гордый Закри был поэтом, он, наверное, сказал бы:
