– Это… сюрикен? – решила уточнить я, увидев на его ладони остроконечную металлическую звезду. На вид металлическую, а наощупь?
Ткнула в звездочку пальцем.
И на ощупь металлическую! Пальцы мои коснулись прохладного металла, что не оставляло сомнений в материале созданной из ничего вещи. В том-то и дело, что из ничего. Он ведь просто кистью в воздухе поводил.
– Пока такой презентации будет достаточно, – мягко усмехнулся Шен, отточенным движением метнул сюрикен вперед, и тот воткнулся в один из стволов. – Повреждения наносит такие же реальные, как и выглядит. Но моя энергия Ци, вложенная в его создание, через некоторое время иссякнет. Он исчезнет. А трещина на стволе останется.
Вот, значит, как. Способности Соулей каждого из братьев хороши и сильны по-своему. Даже не знаешь, мечу, флейте или кисти отдать свое предпочтение. Лишь я в нашей компании –балласт. Балласт, из-за которого наше приключение и началось.
– А еще!.. – молниеносно выхватил старший брат из-за пазухи клубок ниток с двумя воткнутыми в него спицами и сунул мне под нос, – …я замечательно вяжу! И этот процесс куда увлекательнее, чем ты можешь себе представить. Ты только набрасываешь первую петлю и потом приходишь в себя, когда провязал уже сотню рядов жемчужным узором, чередуя лицевую и изнаночную, а солнце неумолимо скатывается за горизонт!
– Увлекательнее, чем… сражаться? – скосила я глаза на ярко-малиновую пряжу перед собой. И способности, и причуды у каждого из братьев так же разные.
– Была б моя воля, все воины переквалифицировались бы в ремесленников. – Тень пролегла на лице Шена, когда он убирал клубок обратно. – Вместо того чтобы проливать кровь, не лучше ли созидать? Тогда у людей всего было бы вдоволь. Ни голод, ни холод, ни мор был бы им не страшен.
– Держи свои революционные мысли при себе, – обернулся к нам Подбородок, скривив физиономию. – Войны кормят людей так же, как ремесло. Меньше людей – меньше голодных ртов.
Меньше людей, меньше… что?!
Нет, я никак не могла оставить этот комментарий без внимания.
– Эй, дурак ты, что ли? – крикнула, как только парень повернулся. Вынудив его вновь обернуться с еще более перекошенным от возмущения лицом. – Я, конечно, понимаю, что жизнь тебя сильно обидела. Не знаю, правда, чем, но как у тебя язык поворачивается такие вещи говорить?
Заглядывая в его глаза, я боролась с желанием остановиться и сделать шаг назад. Даже если представить, что средний брат поверил в мою ложь и видит перед собой сестру, взгляд его всё равно излучал неприязнь. Тот самый холодок, сигнализирующий о том, что твоей компании здесь не рады.
Но было в глазах этого раздражающего парня что-то еще. Как будто он знал и видел намного больше, чем кажется. Как будто жизнь уже отыгралась на нем с лихвой, и теперь он сам глядит на свою жизнь с легкой усмешкой.
«И что дальше? – спрашивает он у нее. – Как еще ты попытаешься побороть меня, чтобы вновь сдаться на милость победителя? То есть, меня».
Но жизнь упорно не хотела принимать поражение. Снова и снова вовлекая Хёна в череду неудач, горьких потерь и глубокой тоски.
– Клан Лао никогда не промышлял ремеслом, – на удивление спокойно произнес Подбородок, не отрывая от меня темных глаз. – Ни торговлей, ни земледелием. Наш прадед был воином. Одним из лучших. Его жена тоже. Их родители, наши родители. Мы. Война – это средство нашего существования, и жизни нашей без войны существовать не может. Поэтому… – он отвел взгляд в сторону, словно собираясь с мыслями. Тем не менее, голос его оставался тверд, как прежде, – …сколько бы сильно мы ни желали мира, он убьет нас. Убьет так же, как и любой клан, что добился почестей с помощью оружия и верности Императору. Поэтому отринь свои пацифистские мысли и продолжай двигаться вперед проторенной дорогой. А если… – парень прищурился, – …если ты попытаешься свернуть с нее – никто тебе не поможет. Никто, – прошептал он в завершение монолога, развернулся и пошел дальше в прежнем темпе.
