Голос из реальности закудахтал и вместе с тем обрёлся едким тычком:
– Да сколько тебя будить, а? На этот раз выбрался, молодец, но во второй раз может не повезти.
– А второго раза мне и не надо, – поднявшись на ноги в новом прыжке, Пришлый подбежал к вытянутому пригорку. – Я разберусь с этой тварью. Сегодня.
– Громкие обещания… снова…, – голос подлетел к укрытию компаньона, – то же ты говорил и неделю назад, помнишь? И вообще, разве я не говорил, что мой брат бессмертен.
– Как и ты, ворчливый сукин сын.
– А вот дерзить не обязательно.
Оба пристально оглядели другу друга.
Голос, который едва ли не спас Пришлого от участи быть закатанным в блин, принадлежал говорящему Перепелу. По подсчётам, которые вёл Пришлый, это было его сороковое обличие.
– Где у этой твари слабое место?
– Там же, где и у меня. Ой, разбегаемся!!!
В пригорок ударились несколько брёвен. Разбежавшись в разные стороны, компаньоны вновь встретились у края опушки.
– У тебя они повсюду.
– А это значит…, – Перепел махнул крылом, показав на чудище, что метало в них всё, что попадает в лапы.
– Да, хорошо. Вот только твой брат сидит в трёх шкурах, пока ты сидишь в одной.
– Так выбрал не я. Лес сам решает, кому отдать предпочтение.
– Разве не ты являешься его храните…?
– Берегись!
Выкорчевав старые пни, злой Дух пульнул ими, как из дробовика. Компаньоны, не успев как следует передохнуть, отскочили к толстенному вязу.
– Да, ты прав, я – его Хранитель. Но, как видишь, своим статусом я только вывожу Лес из себя. – Перепел опустился на заскорузлую ветку, напоминавшую больше великаний палец. Пришлый в это время крепко-накрепко схватился за ствол, стоя к нему спиной.
– Он же не тронет вяз? – Вопросительно взглянув на доброго Духа, чужак поймал на себе недобрую насмешку. – Не тронет же?
– А как ты сам думаешь? Он, как и любой злодей, любит демонстрировать своё превосходство. Да и к тому же, нам, лесным Духам, порой нравится просто баловаться.
– Баловаться… ага, вот как значит. Он просто балуется. Заеб…
Не успел Пришлый отвести взгляд от компаньона, как в дерево что-то впечаталось. Что-то здоровое.
В ответ чужак как мог прислонился. Мышцы на лице, натянутые до предела, помогали думать, что таким образом он помогает поднапрячься хребту и всем мышцам, что росли рядом. Руки Пришлого впились в шершавые бородавки и в срубленные основания веток. Каждая пядь тела старалась оттолкнуть эту массивную тушу. Чужак лишь надеялся, что это максимум, на который способно чудовище. Однако надежда начинала таять, как только у право уха послышался резкий хлёст. Это хлестанул корешок вяза, тот самый, что спокойно себе веками прорастал под землёй.
Пришлый согнулся на треть.
– Чёрт! Ну и сильная же тварь! – завопив от натуги, он отнял спину от ствола, чтобы в следующий же миг ударить по нему усердней. На мгновение ствол выровнялся, но корешки так и продолжали бичевать старый вяз и бодрящий туманистый воздух.
– Выклюй ему глаза! Лицо расцарапай! Сделай… сделай хоть что-нибудь, Дух!!!
– Я бы с большим удовольствием! – Перепел метался между трясущимися ветками. – Только боюсь, брат разгневается еще больше. В девятый раз оставлю его без глаз – и всё, на жалость ни на чью не рассчитывай.
– Справедливо, – почувствовав, как чудище собирается ударить в дерево во второй раз, Пришлый отпрыгнул.
Затем, дав себе время развернуться, он намертво впился ладонями в вяз. Под их давлением кора треснула. Там, где руки начинали усиливать натиск, из трещин повалились лубяные осколки. Пришлый завопил сильнее.
