III. Разговор, который может дорого стоить Филеасу Фоггу
Филеас Фогг вышел из своего дома в Савилль-Роу в половине 12го, и поставив 1375 раз свою правую ногу впереди левой, и 1375 раз свою левую ногу впереди правой, прибыл в Реформ-Клуб, обширное здание в Пель-Мелле, постройка которого обошлась не менее трех миллионов.
Филеас Фогг отправился тотчас же в столовую, девять окон которой выходили в прекрасный сад, с деревьями уже позлащенными осенью. Там он занял обычное место за столом, где уже его ожидал завтрак, состоящий из hors d'oeuvre, из вареной рыбы, приправленной reading souce первого сорта, из пунцового ростбифа, пирога начиненного зеленью, из куска честера, и в заключение из нескольких чашек чаю, специально собираемого по поручению клуба.
В сорок семь минут первого, этот джентльмен встал и направился в большую залу, великолепную комнату, украшенную картинами в богатых рамах. Там слуга подал ему неразрезанный Times, и Филеас Фогг принялся за трудное дело развертывания этой газеты с ловкостью, свидетельствовавшею о многолетней привычке к такой операции. Чтение этой газеты заняло Филеаса Фогга до трех четвертей четвертого, а последовавшее затем чтение Daily Telegraph до обеда. Обед совершился при тех же условиях, как и завтрак с присоединением к нему royal british souce.
В 8 часов без двадцати минут джентльмен появился снова в большой зале и погрузился в чтение Morning Chronicle.
Полчаса спустя стали появляться различные посетители клуба и подходить к камину, где разведен был приветливый огонь. То были обычные партнеры мистера Филеаса Фогга, и подобно ему, страстные игроки в вист: инженер Андру Стюарт, банкиры Джон Сёлливан и Самюэль Фаллентин, пивовар Томас Фланаган, Готье Ральф, один из администраторов Английского Банка, лица богатые и уважаемые даже в этом клубе, считающем в числе своих членов различные знаменитости промышленного и финансового мира.
– Скажите мне, Ральф, – спросил Томас Фланаган, – на чем остановилось дело о покраже?
– Должно думать, – отвечал Андру Стюарт, – что Банку придется проститься с своими деньгами.
– Я так, напротив, надеюсь, – возразил Готье Ральф, – что мы захватим виновника покражи. Полицейские инспекторы, люди весьма ловкие, отправились в Америку и Европу, во все порты и пристани, и этому господину трудно будет от них ускользнуть.
– Значит, имеются приметы вора? – спросил Андру Стюарта.
– Во-первых, это не вор, – ответил серьезно Готье Ральф.
– Как не вор? Этот человек, который украл банковых билетов на 55 тысяч фунтов (около 400.000 руб.)?
– Нет, – сказал Ральф.
– Стало быть он промышленник? – спросил Джон Сёлливан.
– Morning Chronicle утверждает что он «джентльмен».
Последние слова произнес Филеас Фогг, голова которого была закрыта волнами бумаги, лежавшей около него. Вместе с тем Филеас Фогг поклонился своим товарищам, которые ответили ему тем же.
Дело, о котором шла речь и которое с жаром обсуждали газеты Соединенного Королевства, произошло за три дня до этого 29го сентября. Связка банковых билетов, составлявшая огромную сумму 55.000 фунтов, была захвачена с полки главного кассира Английского Банка. В ответ тем, кто удивлялся, что такое похищение могло совершиться так легко, товарищ управляющего Банком, Готье Ральф, ограничивался ответом, что в эту самую минуту кассир занимался внесением в регистр дохода в три шиллинга и шесть пенсов, и что нет возможности усмотреть за всем.
