Увы…
Он просто отвернулся. Снова.
Слова — "мне уйти?" — комом застряли в глотке.
11. Глава 11
Тикают часы. Блестят золотом золотые корешки книг — как насмешка. Я смотрю в напряженную спину, опускаю взгляд на как-то яростно сжатые кулаки. И понимаю — он не причинит мне вреда — ему самому сейчас больно. Очень-очень больно. Как же хочется броситься к нему, обнять, прижаться. Укусить! Куда? Да куда дотянусь! Вонзить ногти.
Да, я прекрасно понимаю, что за этим последует: дикая необузданная вспышка страсти, которая сметёт все недомолвки, обиды, традиции… Может быть, и правильные традиции, но мне решительно не подходящие.
Как жаль, что это всё будет ненадолго. Ровно до того момента, как мы очнемся в объятиях друг друга, и разум снова войдёт в свои права. Сразу вернётся его "нельзя", "должен", "неприлично". Рррр…
— Тори, — Шон разворачивается ко мне, делает шаг.
Его губы приоткрываются, чтобы сказать что-то… Возможно очень важное, столь сейчас необходимое. То, что я жажду услышать больше всего на свете. За что отдам всё, вплоть до собственной души. И всю себя впридачу.
— Шон, — шепчу. — Может быть — вот он, наш шанс? — последние слова произношу едва слышно.
А он… Он кажется напрягается пуще прежнего, хотя куда уже больше?
— Что за… — вырывается ругательство из уст Лорда-Чародея, и он, вмиг срываясь с места, уносится куда-то прочь.
Оторопело смотрю ему вслед. Вот чего угодно могла ожидать, но не такой реакции. Что произошло? Какая муха его укусила?!
Где-то внизу хлопает входная дверь. Невесть как долетевший до меня сквозняк роняет на щеку прядь волос и холодит влажные дорожки на коже. Провожу рукой по лицу, убирая непослушную прядь. Да, слёзы. Всё же предало меня показное спокойствие, я всё же плакала, хоть и сама того не замечала. А ведь так старалась скрыть свою боль, свои чувства.
Дом тем временем наполняется топотом десятков ног. Что-то грохочет, звенит. Делаю шаг назад невольно вжимаюсь в стену, стараясь слиться с ней воедино. Стать незаметной. Исчезнуть. Спрятаться от всего и всех. Откуда-то приходит понимание — эти люди явились по мою душу! И от осознания этого становится до одури страшно. Мысленно я оказываюсь в уже знакомых подземельях тайной канцелярии. Хотя нет, их уже нет. Благодаря мне.
— Назад! — раненым зверем ревёт Шон, и это сопровождается очередным грохотом, будто кто-то мебель швыряет… Или кого-то о мебель? — Стоять! — голос мужчины напоминает рык, в котором уже не осталось ничего человеческого.
Он так рычит, что все звуки в доме стихают. В его голосе практически невозможно узнать голос моего любовника. Такие звуки может издавать дикое чудовище. Не загнанный в угол раненый зверь, нет, это опасный хищник, защищающий свою добычу. Да, наверное так. Или… может быть, дракон, что защищает свое сокровище?
А он сам понимает что происходит? Если так, то… То его сокровище это… Я?
Приятно, если это так.
— Предупреждаю. Убью! Любого. Кто. Попытается. Пройти. Наверх, — как-то странно разделяя слова произнес он.
Становится тихо. Как в гробу. Мороз бежит по коже. И я не только ощущаю, я буквально вижу, как меня снова заковывает в броню льда. С немалым трудом сдерживаюсь, чтобы не выплеснуть его наружу. Уже без разницы на кого: на слуг, на тех, кто явился за мной. Или на Шона?
Дышу… Всё-таки дышу, стараясь взять силу под контроль. Потому что если и будет вспышка, если я и покалечу кого-то своей магией — так это только потому, что буду защищаться. А не потому, что впала в истерику.
