– Цуме наверняка защитит тебя от всего этого. – шепнул себе под нос Хиге. – И Киба тоже так подумал… – рыжий волк тоскливо взглянул на удаляющиеся силуэты и сейчас же огромными прыжками помчался вдогонку белому.
Тобоэ тем временем догнал Цуме и спросил, идя на некотором расстоянии от него:
– А почему ты отказался идти в Рай?
– Шёл бы ты, малыш, к своим.
– Ты тоже часть нас…
– Хах, с чего ты взял?
– Чеза сказала, что в прошлом ты шёл в Рай вместе с нами. Идём и сейчас?
– Нет!
– Но почему, Цуме?
– Хватит уже! Ненавижу, когда меня упрашивают что-либо сделать – это подобие нытья вообще отбивает у меня всякое желание слушать кого-то! – крикнул Цуме, зло сверкнув глазами.
– Если я пойду с вами, то мне автоматически придётся вручить вам своё доверие, а я никому никогда не доверял – поэтому нет и тех, кто доверял бы мне.
– А как же эти люди? – Они вроде как боятся тебя?
– Вот именно – БОЯТСЯ! Ими можно помыкать, но доверять – не обязательно.
– Это же всё как-то неправильно… Ты что не хочешь идти с нами, только потому что не можешь нами управлять? Что – мы!… Кибой точно никому управлять не удастся! И ты понял это сразу, как только увидел его, да?!
– НЕ ПРАВИЛЬНО?! Это жизнь, Тобоэ!… Я привык к ней такой. А ты просто ещё не всё видел в ней.
– И чего же я не видел?!
Ты только послушай меня… Я сам читал похоронный лист, в котором было написано о смерти моего отца. Моя мать, бросив меня, ушла к другому мужчине. Моя бабушка умерла на моих глазах. Всё, что у меня осталось – это её любимые браслеты (мальчик поднял правую руку, согнув её в локте). А мне всего четырнадцать лет! – кричал Тобоэ, чуть не плача, напрочь забыв сейчас, кем он теперь является.
– Невероятно… В моей жизни случилась похожая драма. Но как ты выдержал всё это?
– Это всё Киба. Он сначала утешил меня словом, а потом ещё и взял меня к себе. Хотя я и благодарен ему за это, но всё равно не понимаю, не знаю почему, но… ЗАЧЕМ? Ему ведь самому было так тяжело, я видел это. У него тоже никого нет. Я давился слезами, сидя под дверью его комнаты, когда однажды ночью услышал его грустные слова.
– Хм, а вот мне никто не помог. Когда весь мир показал мне свои клыки, я сам решил показать ему свои… Я жесток… я вор сейчас… И вряд ли я бы поступил так же, как твой друг. И кроме всего прочего, я в прошлом ещё и ужасный слабак: шрам, который у меня на груди – результат моей непростительной слабости. Воспоминания о том, что чуть не случилось однажды, ничто не сотрёт. Так же, как ничто не сотрёт нож, который находится в моём кармане, потому что я никому никогда не позволю к нему притронуться. Видишь, я не достоин того, чтобы идти с вами в Рай.
– Нет, Цуме, этого достоин всякий. Нужно лишь просто пойти, и тогда сразу забудется всё ужасное прошлое, потому что, по сравнению с дорогой в Рай, будет казаться просто маленьким недоразумением. – высказывал свою мысль Тобоэ, сам не осознавая насколько мудрую.
Цуме посмотрел в глаза Тобоэ, а потом сказал:
– Ну ладно. Я иду с вами. Но не потому что ты упросил, а потому что мне уже на самом деле всё осточертело в этом болоте…
– Вот и прекрасно.
– Слушай, а что бы ты делал, если бы я решил остаться?
– Я бы тоже остался!
Цуме хотел сказать ему ещё что-то, но такой ответ мелкого заставил его молчать.
Ребята повернули к месту их встречи, а после двинулись в сторону леса. Тобоэ шёл впереди и вёл за собой Цуме. Вот они уже почти догнали Кибу и Хиге, которые еле-еле плелись по тропинке.
