Он так обрадовался тому, что Анфиса тут и пока еще уплывать от него не собирается, что до него не сразу дошло, что она говорит, о чем говорит.
– Да какое мне дело до невесты и до свадьбы – это их заботы и развлечения.
Моя душа тут остается, – признался Славен.
– Не думай так, ты там жить и править должен, – запротестовала русалка, -она увидела перед собой грозный лик Морены, и понимала, что та не пощадит ее, если она попытается удержать ее сына.
– Ты не можешь ничего изменить, нам всем будет только хуже, твоя матушка нашла тебе невесту, придется подчиниться.
При упоминании о матери, князь как —то сник окончательно, он тожечувствовал, что она где-то рядом.
– Ты стала такой мудрой за это время, – только и бросил он своейвозлюбленной обиженно.
Ведь совсем другое ему хотелось услышать, но она была права.
– Тебе пора возвращаться, – не отступала Анфиса, и Водяной, все это слышала, перевел дыхание.
Ему казалось, что буря уже разразилась над их вечно тихим озером. Тягаться с Мореной ему совсем не хотелось.
– Иди к людям, ты должен быть там, – -ласково попросила Русалка.
– Хорошо, я пойду, – согласился наконец князь, -но обещай, что ты не станешь прятаться от меня.
– Не станут, если мне не запретят этого, Лада ко мне благосклонна, а Перун не пойдет против нее, но может случиться что-то иное.
Русалка с этими словами исчезла. Она понимала, что чем быстрее нырнет на дно озеро, тем скорее он уйдет. Только там можно было перевести дыхание.
№№№№№№№№№
Князь Славен брел назад, понимая, что там вечером его ждет свадебный пир с какой-то невестой, если он и видел ее накануне, то не запомнил и перепутал бы с любой другой.
Вот такова его участь, быть с тобой, которую он не отыщет среди другихдевиц.
Горестное напоминание Анфисы о том, что даже на том свете им не позволят быть вместе, жгло его душу. Будет стена, которая заставит его все время на что-то натыкаться и отстраняться в суматохе.
Оставались только короткие печальные встречи на берегу озера, ожидание, и разлука еще до встречи, не так уж и много, хотя и не мало. Ее участь ничто больше не сможет изменить.
Когда он вернулся во дворец, было уже темно. Но там царила суматоха. Дубыня вместе со всеми остальными готовился к свадебному пиру. Ему жехотелось только, чтобы все это скорее закончилось.
Он ничего не спросил о своей невесте, словно бы ее и не было близко. Князь рассмеялся, понимая, что не может вспомнить, как ее зовут, если он вообще слышал ее имя, то напрочь его позабыл.
№№№№№№№№№
Марфа же все еще никак не могла прийти в себя. Она стояла, словно вкопанная посреди покое, которые воевода для нее определил и чувствовала, что силы и помыслы совсем ее оставляют.
Они ничего не знала и не ведала о мире, который ее окружал, даже не пыталась понять того, что вокруг творилось. Она только боялась, что князь рассердится на что-то и прогонит ее назад, туда, откуда она пришла.
– Не прогонит, – услышала она голос Кикиморы, – видеть эту шуструю девицу она не могла, но слышала ее хорошо, – вот только нелюбимой ты останешься, может и сама захочешь, чтобы прогнал, но останешься тут томиться. А бороться с русалкой силенок не хватит, ты и живую соперницу не одолеешь а уж мертвую и подавно.
Марфа от таких слов затрепетала, словно лист на ветру, но сказать больше ничего не могла и не смела. Почему Кикимора говорит, что ей тут будет очень плохо, она будет несчастной пленницей. Надо было куда-то бежать и спрятаться от этого мира, но у нее не хватит силы на побег. Она оставалась покорной воле князя, была яростно брошена в водоворот, из которого живой ей не выбраться.
