Кто вообще сейчас пишет СМС? Когда люди изобрели «ПочтампЪ», «WhatsApp», «Telegram» и ещё с десяток соцсетей и приложений.
Те, кому чаты малопонятны или неизвестны? Старички «за тридцать»?
Из переднего конца автобуса доносится «кукареку», и я не сразу догадываюсь, что на мой сотовый пришло новое сообщение. Солнечное сплетение скручивает от тревоги. Леонидас охлопывает себя и достаёт из кармана брюк простенькую раскладушку. Сводит брови, когда понимает, что «кукареку» издаёт другой мобильник, и смотрит на меня.
Ну вот да. Ещё СМС используют люди с древними телефонами «не-ставится-ни-одно-приложение».
Вроде, «Нокиа», посапывающего на матрасе Дианы.
Я цепенею.
Диана.
Мой кошелёк, с которым она ходила в аптеку.
Кошелёк, который я не взял.
Забыл. Тупо забыл.
Да ей и нужнее.
«Насчёт денег».
Я впиваюсь ногтями в спинку переднего сиденья и зажмуриваюсь.
Ладно, если это Диана, она всё поймёт. Обычная ситуация. Мы не общались толком пару лет, я вчера огорошил её появлением, а сегодня отдинамил. Диана всё поймёт.
Мой телефон ещё раз кукарекает из кармана Леонидаса, и тот вертится как собака, которая ловит собственный хвост.
Конечно, Диана поймёт. Диана ведь такая понятливая.
Конечно!
Я вскакиваю, в лицо ударяет краска.
– Кто-нибудь знает новый телефон Фролковой?
– Он опять? – спрашивает Олеся.
– Достал уже со своей Фролковой! – вторят ей.
В автобусе поднимается гомон. Коваль добавляет шума, радостно топая на месте.
– Тихо! Тишина! – прикрикивает Леонидас и недобро глядит на меня. – Милый друг, сядь, пожалуйста, и смотри учебный фильм.
– Может, вы в курсах? Вам же наверняка известно, как… как классному. Хотя бы последние цифры. Тупо сверить.
Лицо Леонидаса напрягается.
– Артур, я твой преподаватель, а не телефонный справочник. Номер ты можешь узнать сам…
– Так мой мобильный…
– … ПОСЛЕ окончания экскурсии, – задавливает он голосом. – Но никак не во время. Сядь.
В тоне его проскальзывает раздражение, и я обречённо подчиняюсь. По салону растекается низкий гул разговоров, который то поднимается, то тает в рёве мотора.
Окна запотевают от дыхания, в салоне копится духота – такая, что хоть раздевайся. Я машу на разгорячённое лицо, но это слабо помогает. Валентин долго смотрит на меня, полуоткрыв рот, но говорит не сразу – будто ещё секунду-две раздумывает:
– Так ты её нашёл?
В его словах звучит некий вызов, и я придуриваюсь, что не понял:
– А?
– Ты несколько дней не отвечал, мне подумалось…
Автобус натужно притормаживает, и лицо Валентина пепелеет, напоминая фото мёртвой девушки.
Я мотаю головой, и жуткий образ размывается.
О чём там спрашивал Валентин? Нашёл ли я Диану? Ну, да. Не то что бы она пропала без вести, но я сделал это. Разыскал человека в целом городе. Артур Александрович Арсеньев. Гимназист, блин. С вечной «почти парашей» по русскому.
– Да. Она такая…
«Бешеная сука», – хочется закончить мне, но внутренний голос подсказывает слово «Замученная».
– Прости?
– Диана, ну… – Я прочищаю горло и добавляю громкости: – Ей тяжеловато.
– Прости?
Так, либо у меня проблемы с дикцией, либо у Валентина со слухом.
– К ней очень подходит анекдот про бассейн с говном и пылающий велосипед.
– Это какой?
– Ну где всё в говне и… и в огне. И всё плохо.
Валентин, судя по лицу, тему решает не развивать.
– Сын мой, это называется карма.
– Не надо так говорить.
– «Ибо приидёт Сын Человеческий, – с тупым упрямством продолжает Валентин, – во славе Отца Своего с Ангелами Своими и тогда воздаст каждому по делам его. Истинно говорю вам: есть некоторые…».
