– Просто Ги, – улыбнулся он и вышел из зала.
Мари закинула сумку на плечо и не спеша последовала за ним. На выходе ее поймала Саша, схватив за руку:
– Вот это да! – заговорщически прошептала она на ухо подруге. – Это и есть тот самый новый сотрудник?
– Да, – Мари остановилась и вместе с коллегой проводила взглядом двигавшегося к лифтам мужчину.
– Ты посмотри на него! Вот это мощь, – хихикнула девушка. – В такие моменты я скучаю по пропитанному сексизмом двадцатому веку!
– Тише ты, – затаив смешок, прошипела руководительница.
– Ты права, работа не место для таких разговорчиков! Их нужно перенести в более подходящую обстановку. Как насчет «Дейли» сегодня вечером?
– Я и так уже полна шампанского, – силясь скрыть веселость, строго ответила Мари.
– Тогда в девять за баром! Ненавижу сидеть за столиком, это такая скука!
– Ладно, я закажу нам места.
– Класс! Тогда оставляю тебя наедине с твоими похотливыми мыслями истиной сердцеедки!
– Замолчи ты, – Мари закатила глаза и, расплывшись в улыбке, пошла в сторону лифтов. – До вечера.
– Давай! Не забудь захватить с собой этот румянец, – бросила ей вслед подруга.
Ги упал в прохладу своего двухкомнатного лофта на окраине города. Ему повезло снять апартаменты с окнами на север – солнечный жар никогда не заглядывал к нему. Он принял освежающий воздушный душ, привел в порядок распушившуюся бороду и разместился на диване, чтобы прочитать накопившуюся ленту текущих новостей. Нужно было как-то отпраздновать получение должности, но сил после прогулки от станции надземки до дома у него не осталось. К тому же единственным, с кем он мог разделить свою радость, был голосовой ассистент – его главный и самый верный друг.
– Хью, заведи что-нибудь, а то так и умереть можно, – обратился он к цифровому приятелю.
– Я как раз пересушивал новые записи Ёсида, у него поменялся тромбонист.
– Не, не сегодня. Давай что-нибудь из классики. Я наслушался достаточно какофонии, пока добирался до дома.
– Тогда, как обычно, Майлза?
– Может, Мингуса?
– «Blues&roots»?
– Давай его, начни сегодня с «Tensions».
Зазвучал контрабас Чарли Мингуса, и Ги растянулся на диване, прикрыв глаза. Когда вступили духовые, мыслями он был снова напротив той тонкой рыжей девушки. Она будто всем своим видом и манерой речи пыталась скрыть невероятную красоту. Эти огромные зеленые глаза, острый нос в веснушках и аккуратные губы. Она собрала волосы в небрежный хвост, натянула какую-то бесформенную футболку. Но никакие прически и складки одежды не могли спрятать изящества ее длинной шеи, хрупкости запястий и королевской осанки. А отсутствие косметики лишь подчеркивало ее естественную, почти прозрачную бледность и сияние невероятных глаз. Ему казалось, что он никогда раньше не видел такой чистой красоты.
Запястье зажужжало новым сообщением. Ги лениво потянулся и махнул в воздухе рукой, чтобы перед глазами появилась пришедшая почта. Письмо было от его прежних нанимателей, они отправляли ему расчет за последний месяц и рекомендации для трудоустройства. К письму прилагалось сообщение от владельца концерна. Ги заинтересовался, сел на диване, и попросил Хью:
– Прочти, что там пишет этот старый хряк.
– Со стороны старого хряка было довольно любезно прислать тебе зарплату после твоих выходок, – прокомментировал помощник.
– Ой, ну, твоего мнения мне еще не хватало! Давай читай. И приготовь мне кофе. Иначе я засну на середине сообщения.
