— Да, Аллан, — горячо шепчет Веда и притягивает ближе.
Приспустив штаны и бельё, замечаю, как она зажмуривается. С рваным вдохом приставляю головку к входу и уже предвкушаю массу эмоций, удовольствия, неги.
— Ты будешь моей, Велана, — уверенно провозглашаю.
Малышка кивает, прикусывая губу, и вызывающе смотрит в глаза. С уверенностью могу сказать, что она подготавливает себя ко мне. Моя смелая, но хрупкая девочка.
— Аллан! — раздаётся громкий стук в дверь. — Аллан, это срочно! — слышу голос Бирейна и вздрагиваю, раздражённо прикрывая глаза.
Ведана сразу сжимается и отползает к изголовью постели.
— Аллан! — стук повторяется.
— Иду, дьявол тебя возьми! — отзываюсь, слезая с постели и натягивая штаны обратно. — Можешь не дёргаться, он сюда не зайдёт, — говорю Ведане и отправляюсь к двери.
Распахиваю тяжёлую дверь и предстаю перед другом в полуголом виде. Конечно, он видел меня не раз и даже не два, но тут… мог быть момент смущения, однако мужчина и бровью не повёл. За что ценю его, так это за выдержку и такт.
— Аллан, — начинает Бирейн, — прости, что прерываю, — друг озадаченно смотрит на мою недовольную физиономию.
— Говори.
— На Его Величество напали. Как обстоят дела, неизвестно. Нужно лететь в столицу, хотя бы проверить…
— Твою… — чуть не выругиваюсь. — Вовремя донельзя! — возмущаюсь, но уже через секунду оглашаю решение: — Через десять минут буду на площадке, жди меня там, — и разворачиваюсь, закрывая двери.
— Хорошо, — живо отвечает Бирейн и отправляется восвояси.
Возвращаюсь к Ведане. Девушка так и сидит у изголовья, но уже накрылась одеялом. Ловлю её вопросительный и колкий взгляд.
— Не смотри так на меня, — говорю, закрывая окно, которое до этого было чуть приоткрыто. — Извиняться не буду. Я слуга императора. Ты должна понимать, что Его Величество и дела Драгомеи всегда будут для меня важнее, нежели что-то другое, — вновь смотрю на неё и подмечаю, что она кусает губы. Молчит. — Ничего не скажешь?
— Нет, — отвечает холодно. — Что бы я ни сказала, тебе будет всё равно, — и укладывается на подушки, отворачиваясь в другую сторону.
— Вернусь сюда, как смогу, чтобы завершить обряд, — высказываю суматошные мысли. — Если не получится, попрошу, чтобы тебя привезли.
Я говорю ей что-то ещё, но она не отвечает. Вижу, как подрагивают её хрупкие плечи, но ничего не могу поделать. Хорошо, что с новостью о нападении ко мне вернулись благоразумие и рассудок. Теперь я хотя бы могу мыслить трезво.
— Ванная находится в смежной комнате, — кидаю напоследок. — Розалина скоро подойдёт на случай, если нужна какая-то помощь.
Собравшись, смотрю на неё последний раз и слышу единственный негромкий всхлип. Вдыхаю, набрав полную грудь воздуха, а потом выдыхаю. Я ничем не могу ей помочь. Мы не близки, да и, скорее всего, будем просто любовниками. Это Избрание и все прочие ритуалы — для меня просто необходимость, не имеющая особого значения. А то, что было в этой спальне, — простейшее притяжение мужчины к женщине. Уж точно не истинность и не симпатия.
Выхожу за дверь и сразу же встречаюсь со стражей и Розалиной.
— Роза, — обращаюсь к девушке, и она тут же кланяется, — госпожу искупать, накормить, предоставить одежду. Позаботься о ней до моего прилёта. Из комнаты можете не выходить, разрешаю.
— Да, господин Эйс, — служанка приседает в реверансе.
— Вы, — обращаюсь к страже, — дежурить по двое и следить, чтобы будущая госпожа Эйс никуда не делась.
