– Да, все верно… здесь американские деньги. На наши рубли это очень много. Василий, отец твой, он же в этих экономических делах разбирался, он перед самым дефолтом все на доллары поменял, царствие ему небесное.
Женщина, тяжело дыша, с трудом села на кровать.
– Боюсь я за них. Плохая совсем стала. Я последние годы их под шкафом хранила. Но вот после этого случая с Верой Федоровной. Ну, ты, наверное, уже слышал?
– Да нет, не слышал.
– Ой!.. Даже рассказывать страшно. Её же недавно обворовали. Позвонили в двери и сказали, что горгаз. Вера открыла, а там мужик в маске, он ее к стулу телефонным проводам привязал и целых три часа мучил. Где деньги лежат, выпытывал… А какие у нее деньги?!
Я в больнице ее навещала, у нее лицо было как один сплошной синяк, – на этих словах мать Юрия достала скомканный платок и высморкалась.
– А что с преступником? Его поймали? – спросил Юра.
Мать замолчала. Немного переведя дыхание, она продолжила:
– Да ты, Юра, пей чай. Остыл, наверное, уже совсем… Преступника этого убили… Участковый, он в тот день соседа-алкаша Генку проверить пришел, увидел, что дверь открыта, услышал шум и зашел к Вере в квартиру. Бандит этот набросился на него, табельным оружием завладеть хотел. Но милиционер – молодец! Справился! Всего один раз выстрелил и прямо в сердце… Когда маску сняли, то оказалось, что преступником оказался Костик. Ты, Юра, его знаешь.
– Немтырь, что ли?
– Да, Юра. Костик-немтырь, сынок этой дурочки Любы из третьего подъезда. Он недавно из колонии вернулся.
Юра знал этого Костика. Они с ним в первый класс шли вместе за ручку, гремя карандашами в ранцах. Потом Костик «сдулся», бросил учебу, связался с какой-то шпаной и исчез из поля зрения.
– А что тетя Люба? – поинтересовался Юрий.
– Любка, она совсем спилась… Когда она узнала о смерти сына, то даже не расстроилась. Говорит, он ей рассказывал, что устроился на мясокомбинат работать, в ночную смену. Весь день спит, а вечером ножик поточит, топорик маленький повесит на петельку под курткой и уходит на работу, «на мясозаготовку» – он так ей это называл. Даже пару раз ей мяса приносил, она пельмени делала… Вот уж поистине, адова семейка!
– Что мне, мама, с этими деньгами делать?
– А что хочешь, делай! Теперь они твои. Только не потеряй, уж очень тебя прошу, сынок. И никому их не доверяй! Я тебя доверила тогда, вон что они с тобой сделали! Как, Юра, здоровье твое? Ты когда последний раз кровь на анализ сдавал?
– Да нормально я себя чувствую… сейчас получше. Ладно. Спасибо, мама, деньги я сохраню, – сказал Юра, вставая с кресла. – На работу мне надо. Сегодня отработаю смену, а завтра заеду в гости с Ольгой и Лавриком.
Выйдя из подъезда, Юрий подошел к машине – серой «шестерке» (ВАЗ2106). Пакет с деньгами он бросил на заднее сиденье и накрыл старой рабочей курткой.
– Сейчас домой, приберу «баксы» и сразу на работу. Денег в кармане ни копейки, а вечером Лаврику за садик платить, – подумал Юрий, выезжая из двора.
Моросил мелкий дождик. Город, и без того небогатый красками, совсем погрузился в сумрак. На пустыре у дороги стоит одинокий ларек, Юра включил поворотник и остановился.
– Здорово, Жентос! – обратился Юрий через маленькое окошечко к сидящему в ларьке парню в очках.
– Привет, Юрка! Как дела? Наверное, к маме заезжал? – ответил парень, вырезая ножницами из бумаги ценник.
– Да, у матери был. На днях с семьей здесь буду, может, и к тебе заскочу. Жентос, я тороплюсь, запиши на меня пару «штучек» (сигарет) «Космоса». Я после рассчитаюсь.
