Вороная. Золотой Мотылек на Серой улице - страница 2

, но что это меняет? Я уже далеко от того места, а мой Провод в сохранности обвязан вокруг шеи и тянется прямо из предплечья, прямо из кожи и плоти… Загадки позволяют мне не сходить с ума раньше, а значит, теперь я буду ходить и гадать, как же те монстры, что отвечают за подсчет, запихнули Провод прямо внутрь меня без каких-либо надрезов… Я все равно уже не я. С одной стороны это хорошо, ведь у земной меня было слишком много мыслей в голове… Но с другой стороны, я еще держу себя в своем сознании, – настоящую себя, – о чем они не догадываются…

Сколько себя помню, во мне всегда был этот стержень. Меня всегда было легко задеть, легко обидеть, легко заставить запаниковать… Но что бы ни происходило, я никогда не теряла себя в своем разуме… Мои нервы оставляли желать лучшего, но я всегда переносила худшие ситуации наяву. Да, с нервным тиком; да, со слезами, но никогда не сдаваясь и не оставляя на середине. Я морально и физически страдала, но всегда оставалась в состоянии собраться и завершить начатое… Сложно охарактеризовать такую странную мою черту и ее противоположности, уживающиеся во мне по соседству. Расшатанная психика с крепкими нервами?.. Ни то и ни другое. Я всегда была какой-то иной…

Я иду дальше, вижу устремленные на меня взгляды жителей этих земляных трущоб. Я все еще легенда в широких кругах, и мне удивляются все. Только в том Поселке, где схематично построен мой земляной домик, по велению КонтрóллерскойСистемы, научились просто провожать меня взглядами без лишнего шума. Считается, что я живу в том поселении, хотя, на самом деле, я нигде не живу. Я всегда в движении. Однако все молчат, и Проводники не знают, что я уже давно нарушаю Программу, не только из-за моего в глазах Чисел статуса, но и из-за того, что я знаю, где хранятся запасы еды, которую раз в неделю сбрасывают с неба в ящике, и рискую изредка забираться в Хранилища и приносить что-нибудь.

Проводники определенно чувствуют, что что-то в их слаженной Системе не так, поэтому они уже начали высылать по ночам патрули в Поселки. Но не нужно бояться за меня, я очень осторожна: едва кто-нибудь из Проводников видит меня и бежит прямо на меня, я или просто спрыгиваю с высокой земляной крыши, или падаю с моста, или же втыкаю нож, который мне удалось похитить прямо из-под их носа, себе в горло, и оказываюсь в совершенно другом месте, где мне ничего не угрожает. Это же самый глупый по принципам мир, где никому не позволено убивать. Поэтому у меня море времени до того, пока Проводники сообразят, что к чему… Но я, конечно, опасаюсь, что в один прекрасный день что-нибудь во мне сломается окончательно… Я очень рискую быстро сойти с ума, если буду слишком часто перемещаться в этом небольшом пространстве. Из-за моих телепортаций пара-тройка жителей уже обгорела в лаве и отправилась в Пропасть… Мое открытие не должно принадлежать другим жителям с недостаточно сильной Аурой. Поэтому большинство свободных часов я просто прогуливаю в чужих Поселках, как бы вспоминая прогулки и жизнь земную…

А помнится…

Я шла по набережной… Уже не помню, то ли возвращалась домой после учебы, то ли после долгой прогулки в одиночестве – не суть… Все небо было освещено золотистым закатным солнцем, и над морем парили со своими мелодичными криками белые чайки. У горизонта стелились свинцово-синие грозовые тучи, и летний легкий ветер пах сиренью и шиповником. Мне тогда подумалось, как же хорошо жить на свете!.. Какие же прекрасные эти простые земные дни! Сколько удивительного могут принести обыкновенные земные сутки! Сколько всего у нас есть для абсолютного счастья! И мир тогда увиделся мне таким цветным и ярким, таким светлым и красивым, что я отбросила подальше тревожные мысли и спустилась прямо по песку к прозрачной воде и вошла в теплую волну, зажмурившись от яркости плавной ряби на зеркальной поверхности. Я помню, как была счастлива тогда, помню, как позабыла все то, что когда-либо печалило меня в серые будни… То был сладкий вкус