– Он? – спросила Найдена. Девушка кивнула. – Было бы из-за чего шум поднимать. Это же домовой[2]. Или в первый раз видишь?
– Алена, – по привычке представилась девушка и даже протянула руку. Кот склонил набок голову, всем своим видом показывая, как глупо выглядел этот жест. – Я точно с вами свихнусь.
– Знакомься, хозяин, – произнесла травница, – это внучка моя. Со мной жить будет.
Возможно, разыгралась фантазия, но Алене показалось, что хозяйка и домовой обменялись понимающими взглядами, точно два заговорщика, которые что-то задумали или хранили общую тайну.
_______
[1] Согласно славянской мифологии, Небо и Земля считались живыми существами, супружеской парой, чья любовь породила все живое в мире.
[2] Домовой – в славянской мифологии дух-покровитель дома. Обычно представал в образе хлопотливого старичка, но мог принять облик кого-то из членов семьи или животного.
7. Глава 7 Секреты мастерства
Про себя Алена называла травницу Актрисой и Штирлицем, последним потому что раз десять смотрела с бабушкой "Семнадцать мгновений весны" и знала все сцены наизусть. Вряд ли нашелся бы еще один человек, способный так легко избегать неудобных вопросов, хвататься за сердце в нужное время и находить десятки неотложных дел, выполнить которые нужно было еще вчера. Даже отец не обладал такими способностями, хотя хитрил как всякий успешный бизнесмен. Найдене это удавалось с легкостью.
С мелкими хозяйственными делами девушка легко управлялась. Отказаться исполнять многочисленные, пусть и необременительные просьбы, она не могла: слишком многим была обязана одинокой старушке, без которой не выжила бы в новом мире, и жалела ее. Каждое утро отправлялась к роднику. чтобы набрать несколько ведер воды. Затем приносила дрова для печи, которую топили даже летом: никакой иной возможности приготовить пищу просто не было. Подметала пол, полола небольшой огородик за домом, на котором из знакомых культур были только лук, чеснок, укроп и капуста с морковью. Остальные корнеплоды напоминали столовую свеклу, но отличались по цвету и были слишком маленькими, чтобы понять, что из них вырастет.
За травами обе женщины ходили вместе. Одна Алена вряд ли решилась бы пойти в лесную чащу, поскольку страх перед лешим никуда не делся, а рассказы травницы только подогревали его. То вспоминала, как Хозяин зло подшутил над мужчиной и тот неделю заикался, то говорила, что заблудившуюся в лесу девушку мог сделать своей женой. О том, хотела ли этого несчастная, история умалчивала. Так что рассчитывать на безвозмездную помощь лешего не приходилось.
В лесу старуха обыкновенно шла чуть поодаль, опираясь на резную клюку, зорко смотрела по сторонам, подмечала то, на что ее юная помощница никогда не обратила бы внимания. Под ее присмотром девушка срезала листья и цветы, выкапывала корневища лекарственных растений, слушала и старалась запомнить, что из них для каких целей применяется. Она все еще лелеяла надежду выбраться из этого мира, но за несколько прошедших с момента попадания сюда недель не нашла ни одной такой возможности, не получила ни одной подсказки.
Прогулка, как оказалось, тоже не предполагала ведение беседы. “Слово имеет большую силу, – неустанно повторяла Найдена, – нечего попусту болтать языком”. Только тогда, когда на пути попадалось нечто стоящее, она подзывала девушку – чаще жестами, – или называя внучкой. За пределами дома никогда не обращалась по имени и себя просила называть просто бабушкой.
