Восемь Путей. Шрамы. Часть первая - страница 41

– "Kirakya", -прочитала Кира своё имя на каменной табличке, впервые в жизни узрев то, как выглядело её имя на письме. – …"Бессмертная".

– "Бессмертная". –подтвердила учительница. Она заметила интерес своих учениц к выведенному ею сложному иероглифу. Те уже давно были обучены всей таблице символов, но ещё никогда не видели "такого". Они и не могли о нём знать. – Это "старое наречие", которому уже давно не обучают учениц в Храме. –пояснила она. – Знание "Старого Письма" хранят лишь избранные единицы, коих Старшая Мать избирает среди куллурок. На то есть причины, девочки. –она вновь обратилась к Киракие: – Старое наречие куда меньше привязано к словам как таковым, нежели новое, Хойен. Куда больше, в нём ценится дух произнесённого. А потому, сие имя имеет сразу множество трактовок: "Бессмертная", "Та, кто бросила вызов самой смертности", "Та, чьё орудие – сама Погибель". –она аккуратно сложила кисть рядом с чернильницей. – Это очень старое имя, девочка. Древнее. Не каждая мать решится дать такое дочери. Это имя несёт в себе великую силу… и великие испытания.

Когда пришло время покинуть класс письма, где сегодня днём училась только её группа, Киракия обыденно промыла свою табличку, и уложила её на полку с другими. Кисточку с чернильницей она уложила в небольшой шкафчик близ выхода, и поспешила выйти из кабинета. Две её одногруппницы делали то же самое, но не прекращали обсуждать услышанную ими от учительницы историю, что, от чего-то, немного раздражало девочку. Эта история была рассказана ей. Это было её имя. Это её история.

Кире, почему-то, было неприятно, что историю её имени "подслушали". Она не стала задерживаться с девочками, и в одиночку ушла в прогулку по залам и коридорам Храма Традиций, отдаваясь собственным мыслям.

Храм Традиций был огромен. Несколько лет назад, когда она впервые пришла сюда, у Киракии перехватило дыхание от величественной торжественности этого места. Говорили, что больше Храма был лишь сам Боевой Монастырь, но его Киракия ещё в жизни не видела, – даже издалека.

Храм был строением о трёх высоких и просторных этажах, примыкающим своим тылом к уходящей ввысь горе. Каменная кладка, что гармонично перемежалась и сливалась с естественными выступами горной породы, могучие колонны и дополнительные опоры, – всё это делало Храм непоколебимым бастионом в любой шторм, ненастье, и беду. Единым целым с самой горой.

Но что завораживало больше – его красота. Киракия ранее не видела таких декораций – нигде. Даже в элементах украшений самых сильных семей. Казалось, будто акари со всего клана объединили усилия, и решили запечатлеть всю свою изобретательность и изощрённость в умении создавать великолепие, всю полноту вкуса и стиля, – свойственного только им, Ву'Лан, стиля, – в одном этом строении.

Каждая колонна – изрезана особым рисунком, и раскрашена в цепляющий глаз алый цвет. Стена – поделена на сегменты, каждый из которых исписан сложным рисунком, или же является полотном, покрытым письменами из иероглифов, выведенных кистью лучшей мастерицы своего поколения. Каждый фонарь, лампа – стилизованы и окрашены. Каждому сегменту, каждой детали уделено внимание, и посвящена кропотливая ручная работа, равной которой было не сыскать во всём клане.