Восход некроманта - страница 29

– А, друг мой! Как давно я тебя не видел. Скажи, как ты? Как поживает… – вдруг он оскалился и твердо сказал: – А. Это ты. Точно. Я и забыл.

– Как Вы себя чувствуете?

– Скверно, но вроде бы живой. Долго я?

– Два дня.

– Даже так… Странно, почему я проснулся?

– Я вас немного подлечил.

Теронин глухо рассмеялся. Потом посмотрел в глаза юноше и произнес:

– Верно, ты же маг. А ты уже готов уходить, как я вижу, – он взглядом указал на пояс Аврелиана.

– Да, видимо. Или, не совсем. То есть, я-то могу, но с Вами что станет?

– Со мной? Буду долго и мучительно помирать в одиночестве, что же еще. Иди ты уже.

– Но я же не могу Вас так бросить!

– Внучка же моя смогла, и ты сможешь, – он криво улыбнулся. Аврелиан нахмурил брови и отошел немного от кровати, а Теронин растянулся на ней и продолжил:

– Видишь, уже хочешь уйти. Так иди же!

– Ну нет! Я же маг! Я могу Вас вылечить!

Улыбка исчезла с лица старика. Он стал смотреть в потолок. Смотрел он так долго, что Аврелиан решил, что тот уснул, но открытые глаза говорили об обратном.

– Даже если и можешь… Все равно, просто иди, – сказал, наконец, старик, и юноша даже дернулся от неожиданности.

– П-почему?

– А что мне твое лечение? Ну, положим, вылечил ты меня. У меня снова сила в плечах и огонь в заднице. А что мне с этим делать? Деревни моей больше нет, Дарона только мечтала от меня поскорее избавиться, друзья… – он залился безумным смехом, отчего закашлялся, но скоро успокоился. – Их и подавно нет.

– Но Вы можете начать новую жизнь! Вы же алхимик, а они всегда нужны, вы долго были лидером…

– Пф. Новая жизнь – не для меня. Я за свою насмотрелся всякого, нет уж.

– Понятно. Что ж, мне жаль.

– Знай ты меня пораньше, точно не жалел бы. Иди.

Юноша вышел. Позади он слышал кашель Теронина, но не хотел к нему идти. Он уселся в саду, неподалеку от братской могилы бессмысленных врагов. Он смотрел на луну, ни о чем не думая. В какой-то момент у него зачесался нос: на него села бабочка. Юноша чихнул, она вспорхнула и стала кружить вокруг. Аврелиан тихо смотрел за ней, улегшись на траву. Насекомое очаровывало его, вырисовывая один и тот же круг. Потом он стал дремать, и она снова села ему на нос, и юноша уснул.

Во сне он снова был в тюрьме. Он сидел в камере, уставившись на решетку. За стеной он слышал шепот, а затем в коридоре он услышал шаги в железных сапогах. Когда звук приблизился к его камере, он прекратился, а шепот за стеной перешел в нечленораздельный крик, после чего шаги возобновились. Перед камерой оказался древний, изъеденный ржавчиной доспех, из-под которого виднелось голубоватое свечение. Вдруг разрез в шлеме повернулся к юноше и крикнул:

– Нарушитель!

После чего Аврелиан сразу проснулся. Только начиналась заря, небо едва светлело, а вокруг была тьма и холод. Юноша сильно озяб за ночь, и вошел вновь в дом. Из комнаты Теронина доносились неразличимые бредни, сильно раздражавшие мучившегося Аврелиана. Он пошел на второй этаж, взял с кровати одеяло и завернулся в него. Он встал у окна, и стал смотреть на рассвет. Утреннее солнце не радовало его, ведь скоро ему предстояло идти именно туда, куда направлялся небесный диск. Аврелиан трепетал. Ему не хотелось оставаться, но и идти убивать захватчиков хотелось еще меньше. В конце концов, он услышал шаги за спиной. Юноша оглянулся, и увидел Теронина. Он весь трясся, от гордости во взгляде не осталось даже воспоминаний, так старик поплохел. На глазах застыли слезы, все его тело оперлось на старую трость, но левая рука упорно тянулась к юноше, содрогавшийся в конвульсиях ладонью указывая на него.