− Я хотел бы вас пригласить сыграть в карты или шахматы вечером. Согласны?
− Ты обещаешь, что игра будет честной?
− Я же султан, мне жульничать ни к чему.
− Значит, нам обманывать можно, − засмеялась я, − мы подумаем над твоим предложением.
После этого мы удалились, оставив Татхенгана в гордом одиночестве, размышлять над своими проблемами.
Мои апартаменты Нацтеру понравились. Не скажу, что он был в восторге, но стоило ему увидеть спешащего к нам букаруса, как позабыл обо всем на свете.
− Бука, соскучился… Смотри, я прихватил тебе кое-что вкусненькое, − он вынул из кармана хрустящие булочки.
Бука не мог отказаться от такого угощения. Я улыбалась, глядя на них, и не удержалась от желания погладить хитрую мордочку зверька.
− Лануф, ты действительно собираешься спать? – спросил меня Нацтер.
− Я? – я нашла его слова смешными. − Извини, не могу не смеяться. Конечно нет! Как можно спать, когда у нас столько дел?
Я чувствовала необычную легкость в теле и упоительный восторг, который распирал душу, хотелось смеяться снова и снова. Я поддалась чувству, рассмеялась и… рухнула на диван, теряя сознание.
***
Я очнулась от невыносимого ощущения, что повсюду вокруг меня ползают пауки. В багровых сумерках дордодотернзисовской ночи комната, в которой я находилась, казалась нереальной и пугающей. Мебель приобрела фантастические формы, а тени затаились словно живые.
Сидя на диване и укутавшись до головы одеялом, я искала этих пауков. Мне казалось, я слышу шорохи, издаваемые их телами. Вот они! Прячутся вдоль стен… Прячутся, чтобы я не видела их. Но они крадутся… Перебегают с места на место, избегая светлых участков пола. Они приближаются…
Ладно, если бы это был один паучок, но их тысячи! Я дико оглядывалась по сторонам, пытаясь заметить их первой. И любая странная тень бросала меня в холод…
«Они уже под диваном! Я слышу их! – кричала я мысленно. – О, Боже, что мне делать? Они ведь не сожрут меня, − я еще пыталась себя успокоить, − они могут покусать. О, ужас, я умру от одного их вида!»
Внезапно зажегся свет.
− Нацтер, ты здесь! – с вздохом облегчения воскликнула я.
Наверно для того человеческое сердце спрятано за ребрами, чтобы в стрессовых ситуациях случайно не выпрыгнуло из груди. Мое тоже, как не пыталось это сделать, но осталось на месте.
Нацтер сидел в кресле и смотрел на меня. Но вскоре мой испуганный вид напугал и его.
− Лануф, ты чего?
Я наклонилась к полу и начала дико осматривать его. Потом встала, потрясла одеялом, заглянула под диван… Нацтер внимательно следил за каждым моим шагом. Я видела, что он находится в замешательстве, и не знает, что сказать.
Удостоверившись, что ни одного паука вокруг меня нет, я вернулась на диван, опять укуталась в одеяло и, глубоко вздохнув, тихо спросила:
− Ты их не видел?
− Пауков? − поинтересовался Нацтер, видимо, он засомневался в верности прочитанных им моих мыслей.
− Да, пауков.
− Нет, не видел.
Он тоже стал осматриваться. Потом, недоумевая, пожал плечами.
− Если их здесь нет, значит у меня галлюцинации. А ты чего не спишь?
− Я спал, но проснулся от твоих мысленных криков. Что тебе померещилось?
− Мне казалось, что вокруг меня тысячи пауков, − и тут вдруг я услышала странный хруст… − Ой, что это?!!
− Да успокойся ты, это букарус что-то грызет.
«Паука!» − осенило меня.
− Нет, не паука. Сама посмотри.
Нацтер указал куда-то в сторону. Я осторожно заглянула за спинку дивана. Букаруса поблизости я не увидела. Предположив, что он под столиком, я встала и, крадучись, направилась к нему. Глаза мои так и рыскали с места на место.
