Нам не нравятся такие дети. Нам не нравятся свободные дети. Не нравятся неуспешные дети. Нам не нравятся дети со своими взглядами, со своими желаниями.
Нам не нравятся неудобные дети. Нам не нравятся непослушные дети. Но что такое неудобный и непослушный ребенок?
Это ребенок, который делает то, что хочет делать. Который естественно выражает свои мысли и чувства. Который активно исследует мир, поэтому приходит домой грязный, в испачканной одежде. Который не живет по нашим правилам и ограничениям.
Это ребенок, который далеко не всегда слушает наши советы, а делает так, как сам считает нужным.
Который не делает того, что мы ему говорим, а делает то, что сам хочет делать.
Который не соглашается с нами, а сам решает.
Как неудобны такие дети для родителей! И как удобны послушные и исполнительные!
Поэтому нам так нравятся удобные для нас дети. Нам нравятся послушные дети.
Но что такое удобный и послушный ребенок?
Это ребенок, беспрекословно выполняющий наши требования, понимающий наши ограничения, соглашающийся с нашими выборами. Делающий то, что мы хотим, чтобы он делал. Не делающий того, что мы не хотим, чтобы он делал.
Это ребенок, который слушает то, что Я ему говорю, делает так, как Я ему говорю, соглашается с тем, что Я ему говорю.
И отсюда вытекает неосознанная, но мощная по силе цель воспитания – формирование такого вот – удобного для родителей послушного ребенка.
Как однажды сформулировала это одна мама, говоря о своей трехлетней дочери:
– Господи, скорее бы она доросла до того, чтобы села у телевизора, сложила руки, закрыла рот, молча смотрела бы и не мешала жить!
И это действительно – самая распространенная цель воспитания – воспитать послушного, удобного ребенка.
И эта, чаще всего неосознанная, цель воспитания и определяет в дальнейшем большинство наших «что с ним делать?».
Это – одна из неосознанных целей воспитания. Есть и другие.
– Что должен уметь твой ребенок? Каким должен быть твой ребенок после твоего педагогического воздействия на него? – спрашиваю я родителей, чтобы помочь им осознать, каким они хотят воспитать своего ребенка.
Я прошу представить тот конечный результат воспитания, к которому они когда-то придут: готовый ребенок, воспитанный ими, – каким он должен быть? Я прошу это сделать опять-таки для того, чтобы осознать – какова же наша цель и что нам, родителям, исходя из этой цели, нужно делать с ребенком?
И начинается интересный и всегда одинаковый поток ответов:
– Он должен быть аккуратным…
– Должен хорошо себя вести…
– Должен уважать других…
– Должен быть вежливым…
– Должен быть хорошо воспитанным…
Перечень этих «должен» длинный, разнообразный – и всегда одинаковый.
Он должен что-то делать или чего-то не делать.
Он должен как-то действовать или не действовать.
Этот перечень – всегда про поступки, поведение ребенка, и никогда – о нем самом.
Этот перечень всегда о том, как он должен себя вести, а не о том, каким он должен быть.
Хотим мы этого или нет, но наши неосознанные представления и убеждения о цели воспитания чаще всего направлены на достижение хорошего внешнего поведения детей. Мы хотим научить их хорошо себя вести, правильно себя вести, вести себя так, как принято. И этот перекос цели нашего воспитания на достижение хорошего поведения, а не на формирование каких-то качеств личности, позволяющих ребенку быть каким-то – и определяет потом многие наши «что с ним делать?», наши методы воспитания.
