Воспоминания (1915–1917). Том 3 - страница 2

Далее, оценивая личности А. А. Брусилова и А. И. Деникина, Джунковский дает понять, что его симпатии не на стороне генерала, пошедшего на службу к большевикам, а на стороне человека, чья фамилия при советской власти стала синонимом врага. Цитируя слова Деникина о долге и чести, Джунковский обозначает и свою личную позицию: «Иллюзий у него не было, но он считал долгом до конца, пока он в состоянии, твердо неуклонно продолжать свое дело защиты Родины».

Особое место в тексте воспоминаний занимает сюжет, посвященный положению дел в Московской практической академии коммерческих наук, попечителем которой Джунковский был без малого 10 лет. Первое письмо, включенное в текст, датировано 18 января 1916, а последнее – 1 мая 1917, т. е. уже после Февральской революции. Однако весь сюжет привязан в тексте к началу 1916 года, когда выдающийся русский химик и педагог А. Н. Реформатский принял решение об уходе с поста директора и перед попечительским советом встал вопрос о его замене.

Отношения между преподавательским составом, попечительским советом, администрацией и учащимися представляет собой некий слепок всего российского общества описываемого периода. Нельзя не отметить, что среди преподавателей, упоминавшихся в переписке, не менее половины – состоявшиеся ученые с европейским именем, а другая – будущие академики АН СССР, доктора наук и т. п. Их работа в стенах практической академии заставляет по-новому взглянуть на уровень образования ее выпускников.

Такие имена, как Д. Н. Анучин и А. П. Калитинский, С. А. Чаплыгин и В. И. Пичета, А. И. Успенский и П. И. Новгородцев и сегодня составляют славу и гордость отечественной науки и культуры. А что стоит список попечительского совета – практически повторяющий список промышленно-финансовой элиты Российской империи: Рябушинские и Абрикосовы, С. М. Долгов и Н. И. Астров, предприниматель и математик Е. М. Эпштейн, Н. К. Смирнов и Д. И. Филиппов. Ведущие коммерсанты считали своим долгом поддерживать образование и науку в России.

Как оказалось впоследствии, многие из преподавателей этих учебных заведений предпочли «бой кровавый», а не «сеять разумное, доброе вечное». Последний год существования учебного заведения по накалу страстей, скрытому напряжению и трагической развязке демонстрирует процесс распада всего общества в целом. Педагогические собрания превращаются в митинги, профессиональные качества преподавателей подменяются политическими взглядами, анонимки и доносы становятся средством избавления от профессуры старой школы. Большевистская идеология, исходящая из принципа «кто был никем, тот станет всем», одерживает верх над академическим подходом.

И в этой ситуации именно монархист, экс-жандарм и блестящий придворный В. Ф. Джунковский выступает в роли арбитра и пытается противостоять разрушительным тенденциям ради тех, кто пришел в академию учиться, его волнует учебный процесс, а не политические взгляды преподавателей.

По своему содержанию его переписка с С. М. Долговым, исполняющим обязанности председателя попечительского совета, и Е. Н. Ефимовым, директором академии, выходит далеко за пределы истории одного учебного заведения. Джунковский включил этот сюжет в состав книги как иллюстрацию того, что происходило в тылу, усматривая прямую взаимосвязь с процессами, происходившими на фронте.

А там, где маневренный период ведения боевых действий уже завершился и фронт застыл в окопах позиционной войны, В. Ф. Джунковский среди повседневных забот о большом дивизионном хозяйстве, личном составе, его боеготовности и здоровье, находит время для сбора документов по истории воинской части, у истоков создания которой он стоял. Так, в его личном фонде имеется целое дело