Борен цокнул языком и молча помотал головой. Шэйна позабавила его реакция, и он продолжил:
– Ладно, пусть, не понимаешь, как так можно жить, но разве меня не оправдывает благая цель?
– У тебя была благая цель, – парировал Борен. – Теперь ты просто паразитируешь на городских толстосумах.
Он вынул маленький нож, отрезал кусочек от жарящегося кролика и съел его. Шэйн стал чувствовать какое-то неожиданное эмоциональное возбуждение от этого диалога, подсел ближе к костру и снова заговорил:
– «Толстосумах»! Ты послушай себя, Борен, сам-то, небось, не шибко в восторге от необходимости прогибаться под Тавиша, а?
– Я не прогибаюсь, – сурово прорычал разведчик. – Не знаю, что тебе известно о верности, но она не имеет ничего общего с пресмыкательством и подчинением против собственной воли и чести. Мне плевать, сколько денег у Тавиша, потому что… – он вдруг замолчал и опустил глаза, медленно прожёвывая мясо.
Шэйн заинтригованно уставился на него и приподнял брови:
– Потому что…?
– Не твоё это дело, – буркнул разведчик и продолжил трапезу.
– Ну же, Борен, мы должны доверять друг другу, ведь того и гляди попадём в какую-нибудь передрягу на дороге! Как можно спасти человека, о котором ты ничего не знаешь?
– Меня не нужно спасать, не переживай.
Борен заметно помрачнел от темы разговора и снова закрылся, возвращаясь в свой прежний настрой. Шэйн заметил это и решил не давить на него – во всяком случае, пока что.
– Ладно, приятель, тогда доброй ночи! – по-дружески сказал вор и расстелил свой походный плащ на земле. – Надеюсь, не проснусь от того, что по мне ползёт какая-нибудь треклятая змея или гигантский паук.
Борен кивнул и тихо сказал:
– В Верувине не водятся гигантские пауки.
– Вот и славно, – сказал Шэйн и закрыл глаза.
Разведчик спокойно закончил ужин, окинул спящего Шэйна неопределённым тоскливым взглядом и лёг с противоположной стороны костра. Этой ночью Борен плохо спал и постоянно ворочался, блуждая в лабиринте своих воспоминаний – Шэйн заставил его соприкоснуться с теми эпизодами жизни, о которых он предпочитал не размышлять, и которыми не спешил делиться. Его попытка вести непринуждённый диалог и побольше узнать о попутчике привела к тревогам и страху быть непонятым – это он намеревался тщательно скрывать.
Утром Борен доел уже остывшего со вчера кролика, разбудил Шэйна и они продолжили путь. Шэйн перекусил в дороге, бережливо разделяя провизию – по его подсчётам еды должно было хватить ещё на три-четыре дня. Они неспешно выехали из соснового бора к поляне, через которую шло две дороги: налево вёл прокатанный тракт, а направо – едва заметная тропа. Борен достал карту, осмотрелся и хмыкнул.
– Что там? – спросил Шэйн и осторожно подвёл коня ближе к напарнику.
Борен провёл пальцем по карте и объяснил:
– Короткий путь по левой дороге может привести нас к перевалу Фанлона через пять дней. Дальше на север, мы окажемся за Варасским пиком раньше Ренамира и подготовим план встречи. Длинный путь по правой дороге позволит миновать горы, но столкнёт нас с армией Ренамира как раз в тот же день, когда они должны там оказаться, если я не ошибся в расчётах. Только вот… на коротком пути расположены земли лорда Найдегера.
– И что? – непонимающе спросил Шэйн. – Единственный враг всех провинций сейчас – это Ренамир, если я правильно понимаю ситуацию. Остальных нам чего бояться?
– Я боюсь не Найдегера, а тех, кто расхаживает по его провинции в поисках денег. Там… очень запущенный край, в котором кишат вольные наёмники и всякая шваль, которая забьёт тебя молотком за лишний медяк в кошельке.
