Я принимаю все, то чудесное, что говорил о тебе наш Учитель. Сейчас я просто не представляю, как я жил в Эдеме без тебя эти долгие, долгие, годы, заполненные бессмысленными играми. Чем бы все это закончилось, если бы Отец не подарил мне тебя?
За последнее время я многое переосмыслил и понял, что рай, это не место для отдыха и бездумных развлечений. Это место для самого упорного труда. Рай – это всякое место на Земле, где мы можем выразить Отцу нашу благодарность за возможность творить благо, радость во всякое время всякому созданию Его.
Отче, ну что я могла ответить ему после такого признания? Это, наверно, была его молитва Тебе, но высказанная мне. Ты прости его, Отче, что он немножко стеснителен в делании благодарности. Он считает это проявлением своей слабости. Но не он, Отче, сотворил себя таким. И ему не с кем, пока, сравнивать себя.
Слава Тебе, Отче, что мы с ним разные по замыслу Твоему. Я хочу, Отче, чтобы и дети наши были всякими: похожими и на меня и на Адама и на Учителя, и чтобы я могла отличать их одного от другого.
Пусть они будут разного цвета. Учитель говорил нам, что когда-нибудь, мы заполним человеками всю Землю. Что человеков будет также много, как звезд на небе.
Я испугалась и сказала, что не хочу рожать так много. Собаки рожают по десять собачат, и свиньи тоже по столько, а, по сколько же буду рожать я, чтобы заполнить всю землю? Неужели я буду беременной, с большим, как у коровы животом всю жизнь. Мне их всегда очень жалко, им так трудно ходить, а при родах они страдают и плачут. Рожают они всего раз в год по одному теленку, а как же я, сколько детей за один раз будет у меня?
Мне хочется иметь много детей. Может, мне откладывать яйца, как динозавры?
Это очень удобно, нанесла бы, я яиц, зарыла их в песок и занялась бы своими делами, а через какое-то время пришла, откопала яйца, и сразу тридцать или сорок детишек, которые сами умеют есть. У них сразу открыты глаза, они сразу бегают, и сами клюют зерна. Их, как собак, не надо кормить молоком, ждать пока откроются глаза.
Когда я рассказала о своей исповеди Учителю, он долго смеялся, а потом сказал, что если я хочу иметь детей, как динозавры, то и душа и разум у наших детей должны быть, как у динозавров.
Теперь рассмеялась я, потому что представила, как я откладываю яйца в песок, а Адам охраняет меня, чтобы никто из огромных тварей, таких, как динозавры, не наступил на меня в гнезде.
Потом я и динозаврихи вместе нянчим наших подрастающих детишек. И, конечно, мне совсем не хотелось, чтобы мои дети мыслили, как мыслят динозавры. Они очень милые, на них можно кататься сколько угодно, они этого даже не заметят. Иногда они подходят к нам с Адамом, смотря на нас огромными влажными глазами, как будто, что-то хотят спросить, но только протяжно вздыхают, и больше ничего. Адам с ними разговаривает, а я их просто очень люблю. Они низко опускают голову, чтобы им почесали за ухом, от удовольствия они громко сопят и начинают лизать меня в лицо своим огромным, как лист папоротника, шершавым языком.
Этого я остерегаюсь больше всего потому, что язык у них слюнявый и липкий, как тысяча улиток. Их благодарности и ласки остерегаются все обитатели. Мне кажется, что они созданы только для того, чтобы всегда кому-то прислуживать. Своей назойливой добротой и заботой они могут принести много неприятностей.
Недавно мы с Адамом спасли теленка, которого они зализали до такой степени, что он уже перестал дышать.
