Воспоминания жены советского разведчика - страница 44

А тут ещё у меня стибрили мою красивенькую мочалочку для лица, собачку из поролона нежно-розового цвета, заграничный подарок сеструхи! Ни у кого такой не было! Не смогла, видимо, удержаться какая-нибудь девчонка при виде такой роскоши, ну не смогла! И вот я, такая прыщавая и пузатая, возвращаюсь домой, должен приехать из Москвы Витя-жених, а тут, здравствуйте! – куршивая невеста на тоненьких ножках и с арбузным наполнителем животика. Пришлось назначать свидания на первые дни только вечером, надевать платья с оборочками и замазывать наиболее пламенеющие прыщи доморощенным тональным кремом – зубной пастой смешанной с незаменимой пудрой «Кармен» до естественного оттенка кожи.

Витя каждые каникулы, зимние и летние, приезжал непременно в Ростов на правах официального жениха. Уже через год выяснилось, что никакого звания им после третьего курса не присвоят, но я замуж не спешила, хотя многие мои подружки уже обзавелись супругами прямо в 18 лет. В мои 22 года я считалась почти старой девой, хотя все предрекали мне скорое замужество, особенно учителя в школе, слишком бойкой девушкой я им казалась. А я пообещала своему жениху, что дождусь его, вот и ждала. Витя познакомил меня со своими родителями как с невестой, я подружилась с его сестрой Валей, и иногда мы проводили несколько дней у него в гостях, ели огромные медовые абрикосы из их сада, ходили в кино и на танцы.

Однажды на танцах, когда с нами были и два Витиных двоюродных брата, здоровые ребята, шахтёры, произошла неловкая ситуация: меня стал приглашать танцевать какой-то местный завсегдатай чуточку приблатнённый и чуточку пьяноватый пацан. Конечно, я отказалась, вот ещё! Кавалер почувствовал себя оскорблённым и стал более настойчив, типа чего пришла тогда, и даже хватать за локти! Я посмотрела на Витю, а он отводит глаза и смущенно бормочет: «Галя, да не связывайся с ним!» Оп-па-па!

Тут его братья в один голос произнесли извечное: «Ты что? 0…..л?», – это прозвучало так уместно, что меня даже не шокировало. Они быстренько взяли малого под микитки, как-то ловко и незаметно сунули пару раз ему под дых для большего вразумления и отволокли так же незаметно в сторону. Набить морду и не получить в рыло самому – это тоже надо уметь. Потом они долго шептали традиционные слова, где самыми приличными были «бля» и «сучонок». Скандал затих, даже не успев разгореться. Мы ушли, а Витя, поняв, что оскорбил меня своим отрешённым поведением, стал извиняться, объяснять, что их в Академии не один раз предупреждали, чтобы на каникулах они ни в чем таком предосудительном, типа драки, не были замечены, иначе их просто отчислят. Я молчала, он извинялся и на другой день. Ну, что ж, я извинила его, но ма-а-а-ленькая первая царапка в душе осталась. Нет, я действительно знала драконовские правила кодекса морального поведения комсомольца, тем более курсанта такого престижного Московского военного учебного заведения: вышибли бы, не разбираясь, он украл или у него украли, но все же хотелось, так хотелось бы почувствовать рядом крепкое плечо, быть защищенной. Ах! Душа просила романтики!

Нельзя сказать, что во время этого пятилетнего ожидания я действительно заперла себя, как царевна в башне, и кавалеров на дух не выносила. Девушка я была компанейская, веселая и жизнерадостная, всегда «Матильда в гуще событий»! Были, были кавалеры! Были просто друзья-приятели, как, например, Гришка и еще один Мишка с физкультурного отделения, мы с ним в паре проиграли в театральном кружке всё, что было возможно, а были и с серьезными намерениями.