– Знакомься, Николай Владимирович – Рашид Асланович. – Я протянул руку, поздоровались.
– Вы идите в комнату, пообщайтесь, я сейчас подойду. Я Рашида вкратце ввел в курс дела.
В комнате я сел спиной к стене, пришельца посадил напротив входа.
– Вот вы какой, Николай Владимирович! – первым начал разговор мусульманин.
– И какой же? – Я усмехнулся.
– Нормальный, – перехватив мой недоуменный взгляд, продолжил он. – Вас по новостям рисуют кровожадным маньяком, сумасшедшим, не принимающим новых реалий современного мира, буквально тем, кто мечтает восстановить Империю Зла – СССР.
– Конечно, подобные мысли у меня были, но не столь масштабные. Вам Иван Николаевич рассказал, что мы планируем?
– Засада, уничтожение батальона американцев, – кивнул Рашид.
– Ну, скажу откровенно, уничтожить батальон вооруженной пехоты на бронетехнике – это вряд ли удастся, а вот нанести ощутимый урон – вероятно. Вопрос разрешите, Рашид Асланович?
– Зачем мне все это?
– Именно.
– Не секрет, что до оккупации мы хотели образования мусульманского халифата. И помогали дестабилизировать ситуацию. Были созданы боевые отряды, которые устраивали диверсии, мелкие теракты, нападения на органы власти, милицию, вызволяли своих соратников, из погибших делали мучеников веры. Но ожидание праздника – лучше самого праздника. И когда стал создаваться халифат, оказалось, что мы – изгои.
– Не понял.
– Это для вас все мусульмане единое целое, на самом деле не так. Ваххабиты уничтожают мирных мусульман, в основном суннитов ханафитского мазхаба, тех, для кого джихад прежде всего – борьба с собственными грехами. «Вовчики» же – ваххабиты – следуют Корану дословно: написано «руби пальцы неверным», вот они и рубят. Так что лозунг – «бей неверных» – не изменился, все, кто не ваххабит, причислены к «мунафикам» – «лицемерам», то есть к тем же неверным, а «правильные и неправильные», по идее, должны быть «ваххабиты и сочувствующие – и прочие мусульмане». И вот теперь, как ни парадоксально это будет звучать, но мы хотим восстановления прежней России. А то нас изгнали из мечетей, которые построили наши предки. Много нам что не нравится в теперешних порядках, и так как нас начинают уничтожать, мы будем воевать. Как с американцами, так и с ваххабитами.
– Знаешь, Рашид, я слабо разбираюсь в теологии, я и в христианстве не силен особо. Но если ты с нами в одних окопах, то давай воевать вместе. – Я протянул руку, встал.
Он также встал и пожал руку мне.
Вошел Миненко, развернул карту. Мы вкратце ввели в курс дела Рашида. Показали узкие места в плане, возможные осложнения. Где предполагается провести устройство засад и какие контрмеры предпримет противник.
– Есть трезвые мысли? – спросил Миненко.
– Мысли есть. Я попробую взять на себя разведку, что они выставят на холмах.
Рашид внимательно смотрел на карту.
– Будут потери, – сразу предупредил я его. – У вас люди обстреляны?
– Да. Уже лет пять воюют. Сколько вы можете поставить для атаки?
– Сто вооруженных, обстрелянных, идейно убежденных людей и порядка пятидесяти сочувствующих.
– Сочувствующие-то зачем? Будут стоять и сочувствовать? Зрители?
– Не совсем. – Рашид с хитрым видом поднял палец. – Человеку нужны две вещи во все времена… Хлеба и зрелищ. Думаю, что зрелище мы обеспечим.
– Не переборщите? Там тоже не болваны. И если среди разведчиков окажется мусульманин, который знает все каноны проведения, ну, не знаю, как у вас называется…
