Вернулся хозяин через час. Гости общались дружелюбно. Увидев его, они с искренним беспокойством, почти хором спросили про здоровье мальчика.
– Уже нормально. Гнойная ангина. Сделал всё что нужно. Температура снизилась. Сказал Татьяне, чтобы держала меня в курсе и не стеснялась беспокоить.
– Молодец, Андреич, –с уважением сказал Эдуард. –За нами может тоже будешь присматривать, а то говорят, что стар, что мал. Нам, наверно, пора к педиатру обращаться.
Все заулыбались, а он с лукавыми искорками в глазах продолжил:
– А ты что же мне не рассказал про свой статус? Я тоже хочу вступить в ваше племя. Мне Степановна уже руку замерила, а Петровна говорит: мероприятия подобрала. Примете меня?
– Выношу на голосование, – засмеялся хозяин.
– Мы «за», – в один голос почти пропели женщины, глядя на художника.
– Ты, Эдуард, видимо, умеешь женщин к себе располагать. Как тебе удалось поладить с ними?
– Благодаря картошке с огурцами, – засмеялся он, показывая на подаренный холст, который стоял на подоконнике.
– Это беспроигрышный вариант. А вам, женщины, он что-то пообещал?
– Конечно!– ответила баба Лара. – По нашим предпочтениям: мне картинку с пельменями, а Клаве – с пирожками.
– А Зине ты что подарил? – спросил хозяин.
– Она очень любит сладости, вот я и удовлетворил её пожелание.
– Это та Зинка, которая с соседнего подъезда? – пренебрежительно спросила Лариса Степановна. – Ходит как пава и на всех смотрит свысока.
– Зря вы так, – обиделся за неё Эдуард, – она чудесная, доброжелательная женщина и обожает всякие авантюры. Думаю, ей тоже захочется стать племенной женщиной. Вам надо познакомиться.
– Ты ещё всех жильцов дома собери. Ладно, познакомимся, – более мягким тоном огрызнулась баба Лара, а потом перевела взгляд на Андреича и лукаво добавила: –Как вождь скажет!
Общий смех разрядил минутное напряжение.
Они пообщались ещё около часа и разошлись. Настроение у всех было хорошее. Племя стало расширяться.
Павел Андреевич решил навестить ребёнка. Татьяна была рада ему и выглядела более спокойной. Она присела на край кровати, а сына взяла на руки, чтобы доктор осмотрел его. Мальчик прижимался к маме, а она нежно гладила его по головке и целовала его в щёку. Состояние ребёнка улучшилось, и мама была довольна. Её голубые глаза с благодарностью посмотрели на соседа, и она улыбнулась. Эта улыбка на мгновенье озарила её лицо и сделала его привлекательным, стирая следы усталости и печали. Её тёмные волосы, по-девичьи заплетённые набок в короткую косу, выдавали в ней ещё молодую девочку, которая сама нуждалась в заботе.
– Татьяна, почему вы всё время одна? Ваши родители вам помогают?
Она смотрела на сына и молчала.
– Извините за бестактный вопрос, я, наверно, пойду.
Татьяна подняла голову. Её глаза опять стали печальными, ион укорил себя: «Кто меня за язык тянул?»
– Не уходите. Мне даже поговорить не с кем. Родители живут недалеко от меня, но они не хотят со мной общаться.
– Почему? Что такого вы натворили?
– Вышла из-под контроля мамы. Я всегда была послушным ребёнком и делала всё, как она скажет. С папой я могла просто помечтать, не рассчитывая на его помощь. С мамой он никогда не спорил. Это было бесполезно. Она всегда закатывала скандалы, если кто пытался высказать другую точку зрения. Так и жили. Каждый мечтал о своём.
После окончания школы мама настоятельно мне рекомендовала поступить в медицинский. «В семье должен быть врач, чтобы мы были под присмотром»,– говорила она. А я хотела стать учителем младших классов. Мне нравится заниматься с детьми. Папа меня в тайне поддержал, но против мамы не пошёл, а я решила сделать по-своему и поступила в педагогический. Она почти год разговаривала со мной только отрывочными словами, постоянно демонстрируя мне свою обиду.
