Некогда веселый громадный мужик, любовно чистивший своих лошадей и выдававший нелепые квесты на поиск у торговцев изящных сбруй, отправлявший своих сыновей учить неумелых игроков верховой езде, а иногда и сам присутствующий на конной площадке, мыча что-то нечленораздельное, вывалился из облака дыма и пара, чтобы наказать своих обидчиков, но ноги его подкосились и он рухнул перед воинами на колени. Копейщики ткнули, кто куда. Один вошел в исполосованный живот, другой в шею. Не став выдергивать оружие, они приложились к древкам, пытаясь загнать наконечники еще глубже, а затем уперлись в них сбоку и принялись двигать в стороны, растягивая и разрывая раны босса.
Вдруг он схватился руками за ввинчиваемые в него копья и выдернул их из себя с такой силой, что человек с орком отлетели назад. Разжав ладони, квестмастер не шелохнулся. Когда подбежали еще пятеро воинов, окружая его, Гордвуд поднял лицо вверх.
– Ничто не кончено, – прохрипел он, улыбаясь, и грузно рухнул наземь.
С двойственным, неясным чувством Ноэль смотрел, как пятеро воинов с жидким звуком вонзают в Гордвуда холодную сталь. Его тело ритмично двигалось каждый раз, когда кто-то из них с усилием выдергивал из окровавленного месива свое оружие, словно в чудовищном, адском танце. У него не было ненависти к конюху. Иногда судьбы сплетаются в узлы, которые невозможно распутать, но только разрубить. Кто выживет – большая загадка. Они выжили, а Гордвуд нет. Только и всего. Ничего личного. Ничего личного.
– Хватит. – Вынырнул из темноты Сильвер, – он мертв.
Воины отошли. Все из тех, что не участвовали в битве. Их опущенные руки подрагивали, а глаза не могли выбраться из пут распластавшейся на земле гигантской фигуры знакомого им всем НИПа.
– Сильно он вас потрепал. – Сказал подошедший Кадиэл. – Нужно еще разобраться с деревенскими. Потянете?
– Потянем. – Сказал один из танцоров, бежавших вместе с Ноэлем.
– Пойдем туда все, вряд ли это теперь опасно. – Сильвер смотрел на игроков, медленно обступающих их полукругом. Широкая колонна, занимавшая дорогу, превратилась в хаотичную живую массу.
– Все-таки не будем пытаться прогнать? – Спросила Лаурен, смотря на гильдмастера. Мужчина отвлекся от созерцания трупа и пошел по направлению к деревне, давая людям окружить Гордвуда со всех сторон и вдоволь насладиться зрелищем. Ноэль поднялся и заковылял к собирающимся в кучку авангардистам.
– Нет, не будем. – Продолжил глава, – мы ведь не хотим, чтобы они к нам вернулись, когда мы спим.
– Но как отреагирует Аррелион? – Спросил кто-то.
– Мобы знают, в какую сторону мы пошли. И согласись, глупо было бы думать, что мы обойдем деревню стороной и пойдем дальше. Даже если мы никого не тронем, за нами либо все равно придут, либо все равно не придут.
Сильвер тяжело провел рукой по лбу, заглаживая назад грязные от пота и земли пепельные волосы.
– Над каждым действием приходится думать. Не для этого мы все сюда пришли. – Сказал он приглушенно.
Гильдмастер хмыкнул. Остальные молчали.
Ноэль смотрел на Мирилет, на играющие языки пламени в ее глазах. Посреди деревни Гобби пылал костер. Высокий и опаляющий, он курился вверх столбом густого дыма, растворявшегося среди звезд.
Они потеряли двадцать шесть человек. Дотащив тяжеленного Гордвуда до кострища и швырнув его к остальным трупам, обложенным хворостом, игроки почувствовали, что определенный этап их новых жизней теперь позади. В темноте сверкнула пара новых огней, скользнувших к груде изуродованных тел и разжегших ими пламя облегчения. И нового страха.
