– Что ты. Я просто их смотрю, из любопытства. Кто-то должен будет проштудировать это от корки до корки. Охота – это хорошо, но нужен хлеб, яйца, молоко. Почти во всех домах есть пристройки с птицей и животными. Их всех ведь тоже надо кормить и размножать.
– Но вместе с тем нам надо идти дальше. Становиться сильней.
– Это да, но не всем же. Одно другому не мешает. Сперва нужно, чтобы большинство игроков получили пятнадцатый уровень, тогда уже Аррелион будет нам не так страшен. Наверное.
– Ты про заброшенные кварталы? – Спросил Ноэль.
– Не только. Правитель. Наверное, не сломайся игра, мы должны были бы попасть к нему на аудиенцию ближе к концу прохождения. Не знаю.
– Мы хотели сходить во дворец, но так и не нашли времени. Дни здесь летят очень быстро.
– Туда не пускают, – Лаурен закрыла книгу, – просто запертые ворота и стена по всему периметру.
– А телепортироваться?
– Ага. Маги не могут перенестись в место, которое не видят. Да и если бы могли, забраться на стену тоже не позволяет невидимая преграда.
– Очень интересно, кто там.
– Может, когда-нибудь узнаем. – Девушка сложила книги ровной стопкой. Их старые переплеты пылили, корешки местами порвались, но из страниц кривой лесенкой торчало множество закладок, будто кто-то любовно перечитывал каждый вечер любимые места.
Ноэль задумался.
– Что? – Не выдержала Лаурен.
– Что в средневековой деревушке забыла кипа книг по земледелию?
– Ну, мы же не знаем, чей это дом. Он отличается от остальных. Какие тут были НИПы. Жаль, что наши в деревне редко появлялись. Надо будет поспрашивать у игроков, может, кто бывал здесь раньше. А впрочем, какая разница?
– Неужели изначально было предусмотрено, что нас выкинут из города и мы придем сюда?
– Вряд ли. Я думаю, теперь игра кончилась. – Девушка потянулась, – ни дружелюбных неписей, ни квестов. Это действительно больше не игра.
– Предугадать, что моральный облик людей, запертых в искусственном мире, обезобразится… не так уж это и сложно.
– Ого, так ты признаешь, что мы в игре? Прогресс.
– А разве я когда-то это отрицал? Я убил столько мобов.
– У тебя всегда такой взгляд, когда с тобой говорят об этом, будто ты делаешь одолжение. Мол, «да-да, это все игра», но сам в это не веришь. Думать, что ты убиваешь мобов, а не людей, гораздо легче. Но все равно как-то гадко на душе, правда? – Девушка скривила губы в грустной ухмылке, и Ноэль вдруг почувствовал, как расстояние между ними сокращается. Они познакомились только вчера, а она, казалось, уже готова говорить с ним о чём угодно.
– Ну… Я ведь почти ничего не помню, поэтому точно сказать не могу. Но на 90 процентов уверен, что всё происходящее нереально.
– Не всё… – Тихо сказала Лаурен.
– В любом случае, может быть, ничего мы не выбираем. Я не могу поставить себя на место НИПов. Не могу понять, почему они были настолько злы к нам. Гектора понимаю. Гордвуда понимаю. Но не тех, кто нападал на своих же постояльцев. Не знаю. Как-то я себя странно чувствую.
– Как и все мы. Посмотри, сколько ты спал. Часов пять? Мы и того меньше. Я-а-ах, – Лаурен зевнула, – вообще не выспалась. Но разве можно спать, когда все вокруг такое живое и… сочное?
– И громкое. Где спали люди? На земле, что ли?
– Да. На земле, на траве. Несмотря на еще моросивший ночью дождь, укрывались и спали.
– Интересно, можно ли тут простудиться… Ладно, что мне делать?
Лаурен показала кухню, где его дожидались яичница и кусок жареного мяса. Рядом стояла кружка воды.
