На его плече висит здоровенный длинный чехол защитного цвета. Я точно знаю, для чего нужны такие чехлы. Это винтовка.
- Живо! - кричит он, разворачивая меня направо и толкая вперед.
Встряхнувшись, несусь по тротуару, обеими ногами утопая в лужах по самую косточку.
Визжу и смеюсь, когда мои ноги отрываются от земли, а вокруг рёбер обматывается стальная ручища. Поджимаю ноги, болтаясь на боку Максута, пока он в несколько огромных шагов достигает крыльца дома, захватив и меня по пути.
Перепрыгнув через все ступеньки разом, он резко тормозит, приседая и ставя меня на пол.
Прижимаюсь спиной к двери и скидываю капюшон. Вокруг нас сумасшедшими потоками бушует дождь, и мы оба мокрые с головы до ног.
Трясу руками, пытаясь отдышаться и отсмеяться.
Максут отряхивает куртку, с весельем бормоча:
- Чёрт...
С козырька его бейсболки капает вода. Я не вижу его глаз, а только заросшую щетиной челюсть. Но я уже знаю, что в этом дожде его глаза будут яркими, как бриллианты.
- Возьми в кармане ключ, - кивает он на верхний нашивной карман, разводя руки и сбрасывая с плеча чехол. Протягиваю свою и запускаю пальцы в его карман.
Дую на замёрзшие руки, и вставляю ключь в замок.
Вваливаемся в дом, оставляя повсюду лужи. Мои зубы начинают стучать, по спине ползёт озноб, но впервые в жизни мне плевать на холод, который я ненавижу даже больше своего отца.
Максут быстро закрывает за нами дверь, забирая из замка ключ.
Под толстовкой высвобождаю одну, а потом вторую руку. Он пристраивает чехол к стене и берётся за свою куртку, отбросив бейсболку на банкетку. Стягиваю толстовку через голову, оставаясь в лосинах и футболке.
Роняю её на пол, отбрасывая за спину косу и протирая предплечьем лицо.
Максут бросает на меня быстрый взгляд, и… отворачивается, стряхивая на пол свою куртку. Соприкоснувшись с полом, она лязгает так, будто с потолка свалился бетонный блок.
Смотрю на себя сверху вниз и в панике прижимаю локти к груди, потому что на мне нет лифчика и мои соски…
- А, нашлась, - раздается за спиной Максута, и мы обо оборачиваемся.
Шикарная Лаура вплывает в холл, медленно покачивая стройными бёдрами.
Её глаза проходятся по телу Максута. По каждому сантиметру, облепленному мокрой футболкой. Так беззастенчиво и нагло, что я приоткрываю рот. Она смотрит в его глаза, улыбаясь, как блудливая кошка и также говорит:
- Привет.
У меня в горле собирается горечь, которую хочется сглотнуть.
- И тебе, - отзывается он.
В один момент холл заполняется людьми.
Женщинами и детьми. Все смотрят на меня, а потом из брюха этой мешанины вырывается моя мать.
Её обезумевшие глаза бегают по мне, и я делаю шаг назад, натыкаясь на банкетку.
- Что ты со мной делаешь?! - орёт она, подлетая ко мне и тряса мои плечи. - Что?!
Онемев, смотрю на неё в панике.
Её ладонь взмывает в воздух и обрушивается на мою щёку. С такой силой, что голова отлетает назад. Вторую щеку обжигает ещё одна пощёчина, развернув мою голову в другую сторону.
Мои щёки горят так, что мне кажется, будто лицо сейчас взорвётся!
К глазам подкатывают слёзы обиды. На неё! За то, что сделала это. При всех этих людях. При… Максуте.
Сбросив с плеч её руки, вклиниваюсь в толпу, не глядя по сторонам.
Взбегаю по лестнице, умирая от стыда.
Ворвавшись в комнату, прижимаю руки ко лбу, делая рваный вдох.
Залетаю в ванную и закрываю за собой дверь, провернув замок три раза.
Упершись руками в умывальник, смотрю на своё лицо с красными отметинами на щеках.
