Возрождение Феникса - страница 6

Буря направилась дальше.

***

Просидев около часа, крепко прижимаясь к другу, братья решили, что уже можно выходить.

Первым вышел Эйден, оглядываясь и замечая, как сильно изменился окружающий мир. Выпало больше снега, а камни и скалы сильнее заледенели.

– Идем. – Он протянул руку Раби. Мальчишки сильно замерзли, а младшего до сих пор сильно било дрожью, и не ясно, было ли это от холода, или же от сильного страха. – Бабушка, наверное, уже нас похоронила. Нужно быстрее вернуться домой.

Мальчик кивнул. Его щеки были исцарапаны ледяным ветром, и Эйден был уверен, что он так же сильно пострадал. А думать про свои руки, которые он не чувствовал, парень не хотел.

Медленно, но они дошли до их маленькой деревни. Буря не тронула дома, но костер подмерз и люди пытались снова его разжечь.

Когда они появились, их соседи подумали, что увидели призраков. Упав на колени, они начали молиться всем своим богам, припоминая Феникса.

– Мы живы. – Сказал Эйден с легкой улыбкой на губах. – Мы успели спрятаться в пещере, Буря нас не достала.

– Мальчики мои! – Бабушка Лиса кажется еще сильнее постарела. Появилось больше морщин, лицо осунулось и побледнело, а седые волосы растрепались из ранее аккуратной прически.

Она упала на снег и притянула к себе младшего, а затем и старшего внука.

Второй раз Эйден видел, как его бабушка плачет. Сильная характером, казавшаяся железной, Лиса всегда сдерживала себя. Лишь когда потеряла дочь и зятя, на ее карих глазах появились слезы. И сейчас, думая, что ее внуки погибли во время Бури, бабушка плакала, прижимая их к себе и поглаживая по одежде.

– Больше не будете уходить накануне Бури! – Она отстранилась. Ее слезы замерзли. На щеках были ледяные дорожки, которые переливались при свете костра.

– Прости, бабушка. Это я виноват, упал на лед, где речка была! А братик спас меня и… у него руки замерзли!

Эйден опустил взгляд на них. Скрытые перчатками, которые он боялся снимать.

– Идем в дом. – Лиса взяла себя в руки и повела детей за собой.

Уже там, растопив снег и нагрев котел с горячей водой, бабушка сняла перчатки и посмотрела на руки Эйдена.

– Ты говоришь, что снимал перчатки? Сколько ты был без них?

Парень задумался. Он старался не смотреть на свои руки и поэтому зажмурился, когда бабушка сняла перчатки с его рук.

– Примерно полчаса. – Эйден вздохнул и открыл глаза. – Отвалятся?

Его руки были совершенно нормальными. Бледными, в местах покрасневшими, но не синими. И теперь, чувствуя тепло дома, парень смог едва сжать пальцы.

– Что? Разве они не должны отвалиться? – Он поднял взгляд на младшего брата, который снял шапку и сидел на лавочке у костра. Рыжие волосы торчали в разные стороны и пламя играло на них. Любопытный детский взор скользил по рукам брата, и он хмурил нос, отчего его веснушки соединялись в рисунок.

– Да. Они через десять минут уже должны были отвалиться. На улице было почти минус шестьдесят градусов, если не больше. – Бабушка не понимала, почему руки внука остались целыми. – И ты даже можешь ими двигать….

– Я их не чувствовал потом, думал, что все, конец. – Эйден сел на лавочку рядом с братом и посмотрел на свое отражение в глади воды. Зеленоглазый, рыжий и растрепанный и, как он и думал, с царапинами на щеках.

– И я кричал на бурю «уйди, не тронь». Она не тронула и ушла. Бабушка. – Эйден внезапно все понял, распахнув глаза. – Неужели я один из «них»? – Последнюю фразу он прошептал, боясь сказать громче. Вдруг Темные услышат?