Эх, хорошие были времена…
Куда все это делось? Ответить на этот вопрос Рогов не мог. Что-то случилось. Может, катастрофа неизвестного характера; может, оскудели пашни от неправильного севооборота; может, цивилизация захирела от комплекса причин, главной из которых выделить невозможно. На Земле тоже хватает мест, где чуть копни – и откроется богатейший культурный слой с великолепными артефактами, но при этом на поверхности непролазные джунгли или бесплодные пустыни. Ваксы получили свой шанс и не упустили его, став хозяевами опустевших территорий.
А вот и вершина башни. Точнее – вершина остатков башни. Рогов, удивившись, остановился, тихо спросил:
– Ты почему не спишь?
Кэт сидела на краю нависшего над стеной блока, свесив ноги, и на Рогова даже не обернулась. Спасибо, что хотя бы снизошла до ответа:
– А как тут вообще можно спать?
– Я думал, что ты неприхотливая.
– Индюк тоже думал, но это закончилось супом. Даже в ледяных горах мы не ночевали на голых камнях.
– Ты сюда что, в темноте забралась? Не надо так рисковать. И не сиди на краю.
– А ты что, отец мне, чтобы указывать, где сидеть?
– Вообще-то я твой командир, а тут все на честном слове держится.
– Рогов, этой башне столько лет, что здесь больше нечему отваливаться. Осталось самое крепкое, все остальное давно внизу валяется и травой поросло. Это уже не башня, а почти скала.
– Вечного ничего не бывает.
– Я смотрела в ту сторону, где что-то горело.
– И?
– Ничего вообще не увидела.
– Может, у ваксов праздник закончился.
– Вряд ли, потом заметила еще один пожар, уже в другой стороне.
– Где?
– Горело где-то там. – Кэт указала почти точно на восток. – Такое же большое зарево, и оно быстро пропало. Я не верю, что у них два праздника в разных местах. А если и так, они бы не завершались за полчаса. И зачем праздновать под утро, такое должны с вечера начинать.
– Может, сигнал подавали.
– Это не похоже на сигналы, пламя сильно большое, явно не костер.
– Да попробуй их пойми. Мы не знаем обычаев местных ваксов, может, здесь такие зарева в порядке вещей.
– В нашей хижине живет девушка из той группы, которую нашли неподалеку отсюда. Она ничего про такие обычаи не рассказывала.
– А что вообще рассказывала?
– Ты разве перед походом их не расспрашивал?
– Расспрашивал. Но у меня свои вопросы, а у вас, барышень, свои разговоры. Может, что-то важное упустил, а ты сейчас вспомнила.
– Вряд ли. Ты, может, и не сильно быстро соображаешь, но дотошный. Дай время, и все по полочкам раскладываешь.
– Ну а все же?
Кэт, выдержав паузу, без интереса начала рассказывать:
– Они прятались в тех местах, где много густых кустарников. Здесь такие заросли часто встречаются на склонах, и ваксы в них не суются. Собирали ягоды, вниз выбирались ночами, ловили на ручьях лягушек, иногда рыбу, лазили в птичьи гнезда за яйцами и птенцами. Даже ящериц ловили и пищух. Все ели сырым или чуть-чуть подсушивали на солнце. Костры разводить боялись, потому что ваксов здесь очень много. Повсюду следы, и замечали их часто.
– Почему ваксы их не выследили?
– Это легко. Надо просто вести себя осторожно и ходить босиком, тогда наши следы трудно различить. Ваксы думают, что это их соплеменники, а свои им не сильно интересны.
– Попробуй поброди по таким камням босиком.
– Жить захочешь – и по гвоздям ходить будешь. К тому же они не забирались в такие места. Ходили только там, где меньше риска для ног. Но все равно сильно доставалось. Ты бы видел ее ступни и подошвы, это такой кошмар…
