По-быстрому покончив с завтраком, я поднялся в свою комнату и после небольших поисков нашел свой школьный рюкзак, в котором были все мои учебники и рабочие тетради. Не сильно надеясь на свою интуитивную память, решил дождаться, когда Бекки выйдет из дома, и пойти за ней следом. Таким образом, я рассчитывал добраться до школы. Вряд ли мы с ней учимся в разных школах.
Но получилось даже лучше, чем я планировал.
Раздался стук в дверь, и мама крикнула мне, чтобы я спускался вниз. За мной зашел мой школьный приятель Джеймс Хант.
–Вагван, – пробубнил он себе под нос увидев меня.
–Нагван, – на автомате отозвался я, стараясь с первой минуты не выглядеть странно и не обеспокоить своего старого-нового друга своим поведением.
Wagwan неформальное приветствие. Сокращение от «What’s going on?» (как жизнь молодая?). Стандартный ответ – «nagwan» («nothing is going on» или, говоря по русски – «фигово»).
Мамасита, тихонько сунув мне в руку двух долларовую банкноту, чмокнула меня в щеку, и мы с другом вышли на улицу.
Пожелав нам удачи, она закрыла за нами дверь. Неожиданно активировалась моя Алиса и сообщила: «Расстояние до школы три километра».
–Ну, ничего себе, – удивился я про себя,
–А где же, мать вашу, знаменитые желтые школьные автобусы, или как их тут называют, «яллоу скулбас» (yellow school bus). Такие автобусы я в той жизни часто видел в американских фильмах. Не знаю почему, но чаще всего они мелькали в ужастиках.
Вспомнилось, что система общественного транспорта в США настолько неразвита, что ходящий раз в день автобус в родной российской глубинке, где-нибудь между Мухосранском и Усть-Пердыщенском – это заветная, но несбыточная мечта для любого американца из провинции. В Американской глубинке, ты просто не никуда не доберешься без собственного автомобиля. Междугородние рейсы, конечно же, есть, но это скорее аналог наших пригородных электричек, чем привычных нам автобусов и маршруток.
–И за каким Хулио Иглесиасом, меня занесло в эту долбаную Америку, – размышлял я, идя рядом с моим новым-старым другом по шоссе в сторону школы, на котором даже не было пешеходных тротуаров. Пока не услышал, как мой друг заговорил что-то о ночной грозе.
–Гроза, – переспросил я.
–А ты вроде как и не в курсе, – удивленно проговорил Джеймс.
–У вас же рядом с домом сгорела трансформаторная будка. В нее молния шарахнула. Ее еще пожарные приезжали тушить: вся улица собралась поглазеть на это представление. И только к утру восстановили подачу электричества. Я тебя в толпе видел, несколько раз, пытался подойти, но ты все время исчезал прямо на глазах.
–Ты что, ничего не помнишь? – удивленно спросил Джеймс.
–Помню смутно. Видимо, заспал, – попытался неуклюже отмазаться я.
Когда мы приблизились к школе, чувство легкой тревоги нахлынуло на меня. Я с интересом разглядывал школьников и школьниц, которые шли группами по два-три, иногда даже по шесть человек. Мои глаза останавливались на стройных фигурках шестнадцати-семнадцатилетних девочек. Взгляд невольно задерживался на обтягивающих их крепкие попки коротких клетчатых юбках в стиле семидесятых годов и твердой груди под белыми блузками и рубашками.
И вдруг мне в голову пришла крамольная мысль: «А может, тут не так уж плохо?»
Погруженный в свои мысли, я не сразу заметил, что мой друг остановился и тянет меня за рукав в сторону. Я вопросительно посмотрел на него.
