Котик не отрывал от меня взгляда.
– А знаешь, что потом произошло? Какие-то придурки вьетнамцы поселились в соседнем доме. Однажды Олег на работе порезал о стекло руку, и ему пришлось пойти к врачу – наложить швы. Когда он вернулся домой, Нинели не было, ему никто не открывал. Он вышел на улицу посмотреть, не идет ли она, но и там никого не было. Он уже возвращался, но тут увидел, что его жена выходит из дома с одним из этих вьетнамцев. Сначала он ничего не понял. Но когда она, заметив его, попыталась удрать – тогда до него дошло. Он поймал ее, затолкал в дом и, видимо, избил. Спустя несколько дней вьетнамцы укатили торговать в Москву или еще куда-то, и она уехала с ними. Дине тогда было всего семь лет.
– Черт, неудивительно, что Олег никогда не рассказывал о ней, – отреагировал Котик. – Ох уж мне эти бабы! – продолжал он, доверительно склонившись ко мне. – Поверь, только истинная мужская верность и дружба…
– А знаешь, что она сделала потом? – спросил я.
– И что же она сделала? – поинтересовался Котик.
– Через несколько дней. после бегства Нинель послала Олегу письмо. Он получил его в день похорон нашего отца. Я был при этом. В письме она вылила на Олега весь свой запас ругательств, а закончила признанием, что Дина не его дочь. Она написала, что ее отцом являюсь я. Она прекрасно знала, что для Олега значила дочь, потому и написала все это.
– … твою мать! – с негодованием воскликнул Котик.
– Олег показал мне письмо, – продолжал я, – он держался спокойно, пока я стоял и читал, а затем сказал:
«Зуб, я не хочу, чтобы ты впредь переступал порог этого дома». Он получил письмо днем раньше. У него было время, чтобы напиться, наброситься на меня с кулаками, все что угодно… Но он просто сказал, что больше не хочет иметь со мной дела, – и все.
–Выходит, он ей поверил?—удивился Котик.
Я кивнул.
– Но это была неправда?
–Я не знаю, – честно ответил я.
Котик посмотрел на меня озадаченно.
– Я действительно перепихнулся с Нинкой незадолго до их свадьбы. Мне тогда было всего двадцать лет. А Дина появилась восемь месяцев спустя после их свадьбы. Короче, я не знаю. Я видел девочку сегодня впервые за восемь лет, а до этого помнил ее еще совсем ребенком.
Котик молча смотрел в свой стакан.
Я хорошо помнил, как это все произошло. Однажды я возвращался домой из кабака и встретил Нинку с двумя подругами. Все они были вдрабадан пьяные. У них был девичник по поводу Нинкиного предстоящего замужества.
Когда я с ними столкнулся, им уже вполне хватало. Нет более омерзительного зрелища, чем упившиеся девчонки.
Одна из них жила поблизости. Она предложила всем зайти к ней на чашечку кофе. И я согласился. Я тоже был не слишком трезв и уже положил глаз на одну из этих кисок.
Когда мы пришли и на столе появилась выпивка, начались похабные анекдоты. Во мне проснулось что-то животное.
Я сидел в просторном кресле, Нинель – напротив, а ее подружки расположились на диванчике. Нинель не задумывалась о позе, которую она приняла, сидя в широком кресле, и я мог беспрепятственно разглядывать ее ноги до того места, откуда они брали начало. Впрочем, я ни на что не претендовал, потому что был слишком пьян. Она из девиц отпустила какую-то сальную шутку по поводу Нинкиной позы, а та, развернувшись, задрала ей юбку, сказав что-то типа: «А теперь мы все посмотрим, чем ты можешь похвастаться». Шутница ответила тем же, и они начали вдвоем скакать по комнате, пытаясь задрать друг у друга юбки. При этом они пронзительно визжали и гоготали, на всем протяжении этого спектакля посматривая на меня. Они были настолько пьяны, что орали во всю глотку.
