«Предложение» с карьерой имело посредственную связь, поскольку подразумевало «поднятие целины» в чегирях отдалённых северных районах, что можно сравнить со ссылкой.
С этого, как правило, начинают свой карьерный путь, но никак не заканчивают его. Или же предлагали выйти на заслуженный отдых, раз сил для «работы» не осталось. М-да, некрасиво как-то получается, если мягко выразиться.
– Вот такие дела, Сергей, в общем, – произнёс он, остановившись и осматриваясь в поисках ещё не собранных вещей.
– Офигеть. И это всё из-за той информации?
– Ну, прямо о таких вещах говорить не принято. Но насколько понял, назови я им источник, этого можно было бы избежать. Что? – хмыкнул Евгеньевич, поймав мой взгляд, – Думал, сдам тебя? Хрен им! И твоей вины в этом нет. Скажи, вот на кой фиг мы тогда вообще служим, если не можем ничего сделать?
– В последнее время задаюсь тем же вопросом.
– И это правильный вопрос. Знаешь, – он поставил на стол коробку и повернулся ко мне, – А не пошли бы они все нахрен. Всё, – Евгеньевич с силой хлопнул ладонью по столу, – Молодец, что зашёл, помог принять решение. И я ещё думал что-то? Мы под вашего Смоленчука уже второй год роем, и всё без толку! В кои-то веки появилась реальная информация, как тут же ставится под сомнение её подлинность и законность получения. И ведь не стесняются даже говорить такое! Незаконно, бл… им! Когда неудобно. Вон, в соседнем районе у Михалыча, слышал? Три трупа разом, и всё нормально. Никакого криминала. У одного перелом шеи – упал, второй сам себе артерию на ноге вскрыл, у третьего яйца всмятку, но отъехал от сердечного. Представляешь? И никаких вопросов! Потому что так удобно. Да, – сбавил Евгеньевич обороты, – У самих рыло в пуху, но у всего же есть свой предел. Та грань, переступать за которую не следует. Я тебе больше скажу, – понизил он голос, – Иногда хочется, как фильме с этим, как его, судья, который в дредах… Короче, выносить приговор всякой мерзости прямо на месте. Поймали на износе или педофилии? Завели за угол, да там и оставили с отверстием промеж глаз. Или, например, ваш Смолнечук. Ну ведь каждая собака знает, что лапы до самой спины косматые, но нихрена с ним не сделаешь, так как крылышком прикрыт. Петуха такого же. Вот и с ним так же. Информацию проверили, подтвердилась? И расход собаку дикую. Ты только пойми меня правильно, – смутился он, выпустив пар.
Однако прорвало начальника знатно. Не ожидал подобных откровений от него. Видимо, в комитете говна ещё больше, чем в МВД, раз даже таких, как он, кроет. Дело в том, что Евгеньевич являлся безэмоциональным циником с холодной головой.
Поэтому подобные откровения несколько не вязались с привычным образом. Хоть и являлись здравым рассуждением, суть теории которых я поддерживал обеими руками. В этот момент пришло очередное озарение.
Души, как ни крути, мне требовались. Валить всех и вся, направо и налево было недопустимо, но жизненно необходимо. Вот тут-то мы «белой стрелой» и вклинимся в хитрое переплетение этических норм, закона и справедливости.
А что? Неплохая идея. И овцы, как говорится, целки и волки сыты. От убийств мне всё равно никуда не уйти. Натура такая. А так, хоть нравственную сторону вопроса закрою, да общество подлечу.
Как моя Покровительница ненаглядная напутствовала? Куда ж тебе душегубу… Не, не то. Нам нужны души. Вот! И чем их больше, тем мы сильнее.
