– Да хватит тебе…
– А какой мне смысл врать? Ты за эти годы заматерел как-то, какой-то импозантностью, основательностью и статусностью от тебя так и разит. Где живешь сейчас? Я имею в виду, место постоянного проживания.
– В том же городе. Где и раньше жил.
– В семью вернулся?
– Нет. С женой редко, но встречаемся случайно, сын в стольном граде обосновался, остоличился, видимся крайне редко. Не женился. Это я о сыне. Не женился. Это я уже о себе. Пробовал пару раз, но, чтобы тебя заменить, нужно быть не такой, как ты, а намного лучше тебя. Так что не сложилось. Не нашел еще.
– Ой, да ладно тебе! Лучше!!! Да какие твои годы, встретишь еще.
– А ты замужем?
– Да.
– За ним?
– Ну, вот еще! Я к прошлому не возвращаюсь.
– И кто же он?
– Господи! Да какая тебе разница. Очень хороший человек. Уже больше шести лет мы с ним, как муж и жена.
– Дети?
– Дочка. Почти семь лет.
Она бросила на Григория быстрый взгляд, но тот не поймал его, он смотрел в это время немного в сторону. Что-то в их общении сильно мешало.
– Послушай. Давай прощаться. И я, и ты тяготимся этим разговором. Зачем нам с тобой это нужно. Допивай свою воду, и пойдем.
– Я бы сейчас не воды, я бы сейчас чего-нибудь покрепче выпил.
– Слушай! Не начинай! Я не знаю, что для тебя значат эти прошедшие семь лет, для меня это почти четверть жизни. Это половина, так сказать, моей взрослой жизни, если за точку отсчета взять совершеннолетие. Давай прощаться. Встретились, поговорили, по-моему, это все, что между нами возможно сегодня.
– Мы еще увидимся?
– Вряд ли! Зачем?
Инна решительно встала, кивнула, повернулась и быстро пошла в конец парка.
Он не шелохнулся. Он сидел и смотрел ей вслед, в надежде на то, что она оглянется, но она не оглянулась.
Она просто ушла.
***
Семь лет назад.
Ах, если бы кто знал, как нелегко Григорию достался тот первый звонок Инне! Он не сразу уехал от магазина. Прибежал в машину, записал номер и сидел в ожидании. Раз она пришла с этой стороны в магазин, значит, и уйти должна в эту сторону. Так хотелось ему ту девушку еще раз увидеть. Наверное, снова заметив его в машине, она улыбнулась бы. Замечательная улыбка у девушки, вроде бы как ироничная, но очень милая, такие губки другой выдать не могут.
И в глаза ее взглянуть хотелось еще раз. Есть избитый штамп, на что, мол, можно смотреть вечно. Ему казалось, что он бы мог вечно смотреть в глаза этой девушки. Он не мог назвать причины, почему ему в них хотелось бы смотреть всегда, наверное, это за пределом его осмысливания. Глаза у прекрасной незнакомки чудесные, а значит увидеть их равноценно тому, что и познать чудо. Но ее не было.
Он вышел из машины. Осмотрелся, ее не было. Скорее всего, прошла вперед, в другую сторону. Он сел снова в машину и поехал в ту же сторону, куда предположительно ушла девушка. Нет, не суждено ему было в тот день снова увидеть ее. Григорий не знал, нашел бы он в себе силы, увидав ее тогда, подойти, попробовать заговорить. Скорее всего, нет, не решился бы. Но увидеть ее страшно хотелось.
Проехав по городу километров пять, он заехал туда, где до сего времени еще ни разу не был. Григорий заблудился. И не мудрено. Григорий просто не думал о том, куда он ехал. Захотел повернуть, повернул, захотел не повернуть, не повернул. Вот так и приехал в никуда. Остановился. Посмотрел на листок с номером телефона, лежащий на сидении рядом, взял его в руки. Достал телефон. С минуту думал. Убрал телефон. Посмотрел на листок еще раз, опять достал телефон.
