Я улыбнулась. И наконец собралась с силами, чтобы взглянуть в глаза тому, кого вновь вынудила за себя вступиться. В этих глазах плясали искорки.
– Мира… – произнёс Феникс, падая на колено передо мной.
Из его рта вырвался пар – такой горячий, что жар опалил моё лицо. Я опустилась рядом с ним, отставив Молот. Руки невольно схватили Феникса за плечи, и тот опёрся на них, полагаясь на меня.
– Иногда ты делаешь… поистине безумные вещи, – выдохнул Феникс. – И мне бы очень, очень хотелось тебя понять…
– Всё просто. Я делаю твою работу, – усмехнулась я, хотя сердце колотилось.
Наверное, шутки не очень-то убедительно прятали мою благодарность. Но тем не менее.
– Я не понимаю…
Феникс тяжело дышал. На его лбу выступила испарина.
– Что… Мира, ч-что ты делаешь?!
На этот раз голос принадлежал Олаву. Я обернулась, всё ещё поддерживая плечом Феникса – его горячее дыхание опаляло шею, по которой бежали приятные мурашки.
– Мира, ты… Я должен был спасти свой народ! – всплеснул руками Олав.
– Не ценой твоей души, Олав, – покачала головой я. – Может быть, ты убеждён, что другого пути нет. Но я знаю: его не может не быть.
Подхватив Феникса, я подняла его на ноги. Огонь сочился из его спины, как вода из источника…
– Но так… погибнем все мы, – вдруг выдавил Феникс, измученно кривя лицо. – Нимфы слишком сильны… Приходится делать выбор.
– Феникс… Тебе ли об этом говорить?! – воскликнула я. – Олав такой же наследник, как и все! Ты спас меня, спас Айминь, спас Имхотепа и теперь хочешь пожертвовать одним из нас? Что с тобой случилось? Постыдись!
Феникс замолк. Уставился сперва в пустоту. А потом поднял глаза на Олава.
– Но… Олав сам на это пошёл, – пролепетал Феникс.
– Хорошо… Олав! Ты хочешь сохранить свою душу. Даже если не желаешь это признавать, – выдохнула я, смотря на Олава. – Скажи это. Скажи это Фениксу, и мы сделаем выбор вместе с тобой. Тебе не нужно умирать, чтобы выжили все.
Тот схватился за посох. Он даже не скрывал свою дрожь: большой и долговязый, он казался слабым листком на ветру, готовым сорваться. Я улыбнулась ему: может, так будет легче.
– Я хочу, чтобы был другой выбор… Я так этого хочу, – пролепетал Олав, сжимая зубы. – Но я не вижу… Я всю жизнь жил с проклятьем. По-другому быть не может, иначе мои люди погибнут…
Кажется, держа Феникса, я сама ощущала, как его пламенный щит падает. Слабеет, растворяясь в воздухе.
– Феникс… Ты Проводник, – сквозь тяжёлое дыхание взволнованно произнесла я. – Только ты можешь показать другой путь. А он есть, я знаю. Уж не знаю какой – это должен решить ты. И я здесь, чтобы напомнить тебе об этом. Необходимость и желание могут быть ближе, чем ты думаешь.
Феникс задрожал. Защита падала. Ему нужен отдых – хотя бы мгновение. Я держала его под руки – меньше, чем он, я ощущала полностью вес его тела. И в конце концов, желая отдать ему все свои силы, я схватила его за руку. Пожалуйста, просто встань…
– Возможно… Возможно, путь есть.
Не отпуская мои руки, он самостоятельно встал и развернулся вместе со мной. Его огонь растаял, словно потушенная свеча. Ледяная стена бури грозно нависала над нами, застыв во времени. Но Феникс не дал ей пройти дальше, вытянув руку.
– Нимфы! Слушайте конунга Олава! – сказал он, отходя вместе со мной за спину Олава. – Ведь он пришёл разорвать тот порочный круг, который длился тысячелетиями.
Все застыли. Олав схватился за посох, точно сейчас упал бы. Феникс выпрямился, не пуская нимф дальше. Те же остановились, точно замороженные. Гнев куда-то исчез, будто его и не было.
