Усатова щелкнула тумблером – теперь морзянка слышалась без всяких помех, чисто.
– Позывной неизвестен. Контакт по резервному каналу номер 26, – рапортовала радистка.
Майор от неожиданности вскочил со своего стула и сморщился от боли. Дотлевшая папироса обожгла его пальцы.
– Принимай!
– Слушаюсь!
Карандаш заскользил по бланку принимаемых шифрограмм.
– Странно. Этот канал был закрыт еще в сорок первом, – пробормотал майор, тупо наблюдая за тем, как на бланке шифрограммы появляются ровные столбики цифр.
– Прием завершен. Прикажете отвечать? – радист Усатова приготовилась переключить рацию на передачу.
– Я тебе отвечу… – сердито прорычал Зыбайло, схватил листок с аккуратными столбиками цифр, еще раз просмотрел их, отчеркнул красным карандашом первую строчку – код позывного. Затем бросился к массивному сейфу.
Открыв стальной шкаф, майор Зыбайло извлек из него толстый фолиант. Лихорадочно листая гроссбух, он отыскал страницу, на которой было выведено писарским почерком – «1943 год». Под датой в отдельной графе был тот же код, что и в начале только что полученной шифрограммы. Эту графу кто-то перечеркнул жирной красной чертой.
– Вот тебе, бабушка, и Юрьев день, – задумчиво присвистнул Зыбайло и с несвойственной его солидной комплекции лихостью порысил к выходу из комнаты, посматривая на листок шифрограммы.
– Что с вами, товарищ майор? – шифровальщик младший лейтенант Коваленко приподнялся над своим столом с недопитым стаканом чая в руке.
Майор Зыбайло, задыхаясь от быстрого бега, выложил перед Коваленко бланк шифрограммы.
– Шифровальная таблица… на этот позывной… сохранилась?
Коваленко поставил стакан на тумбочку и поскреб пятерней затылок.
– Сейчас посмотрим.
– Вот-вот, посмотри, да повнимательнее… А просмотришь – считай, под монастырь попал… И ты. И я с тобой… заодно…
Лейтенант долго выдвигал один за другим ящики картотеки, перебирал карточки…
– За сорок третий смотри… Вот чуяло мое сердце – будет сегодня что-то неладное… – нервно посоветовал Зыбайло.
Наконец Коваленко отыскал нужные бумаги.
– Есть, товарищ майор! За сорок третий. Все здесь…
Майор с облегчением вздыхает и утирает платком мокрый от пота лоб, постучал корявым указательным пальцем по столешнице…
– Дешифровать… сейчас же…
– Слушаюсь, – пожал плечами лейтенант и присел к пишущей машинке
Майор придвинул к себе пузатый чайник и дрожащей рукой налил себе стакан чаю…
– Сахару нет? – поинтересовался Зыбайло у Коваленко.
– Кончился, – отрывисто буркнул майору лейтенант и еще сильнее застучал по клавишам « Ундервуда»
Зыбайло иронично усмехнулся – он знал, что Коваленко, как всегда, кривит душой. Рафинад шифровальщик держал в тумбочке. Только вот делиться не любил, даже с начальством, скаредничал.
Зыбайло не успел выпить и полстакана чая, как шифровальщик встал из-за машинки и протянул майору раскрытую папку с машинописным текстом.
– Ваше задание выполнено, – по-уставному доложил Коваленко, переходом на уставной тон взаимоотношений намекая майору Зыбайло, что их деловые отношения закончены и теперь больше ничто не задерживает майора в шифровальной.
Но Зыбайло не торопился уходить. Он демонстративно отхлебнул из стакана горьковатого морковного чая, взглянул на машинописные строки.
– БСА3ЛД7ФЕ4КД8, – прочитал майор и удивленно дернул бровью, – абракадабра какая-то. Ты что мне подсунул?
– Расшифровку… Там только это закодировано было.
