Враги целуют жадно - 2 - страница 13

Однако, его поведение вскоре нашло отклик и в ней. Как зараза, просочившаяся сквозь поры. Как смертоносная чума. Аня тоже сильно злилась. Так сильно, что готова была накинуться на Вадима с кулаками.

Потому и прошипела, едва он поравнялся с ней и навис скалой:

- Это я-то сука?!

- Да, ты! – выплюнул Вадим, чуть ли ни с ног сбивая ее своей яростью. – Да, сука! Сука, Анюта! Ты… конченая… беспринципная… редкостная сука!

- Замолчи! – в тон ему рявкнула Аня, ошалев от его наглости. – Ты совсем охренел говорить мне такое? Как ты посмел оскорбить меня в стенах моего же дома? На глазах у моей семьи? На глазах у твоей семьи? И…

- И? – цинично фыркнул он в ответ. – Ну? Чего замолчала? Договаривай!

- И на глазах у наших гостей! – холодно отчеканила Аня, содрогаясь от гнева.

- Иными словами, на глазах у твоего легендарного дятла? – еще больше завелся Вадим. – Тебя это больше всего задело, да? Что именно ОН…

- О, нет! – параллельно с ним надрывалась она. – Меня задел тот факт…

- …услышал правду о тебе…

- …что ты повел себя, как сволочь, в то время…

- …и теперь знает о твоей сучьей натуре? Прозрел и наконец отлип от тебя?

- …как к тебе отнеслись с должным уважением!

Оба замолчали, не в силах перекричать друг друга.

Оба набычились, намереваясь стоять на своем до самой смерти.

Оба, переведя дыхание, вновь заговорили в унисон.

Вернее, Вадим-то заговорил, но Аня заткнула ему рот собственной ладонью и угрожающе прокаркала, глядя прямо в его бездонные черные глаза:

- Ты больше года портил жизнь нам с сестрой! Унижал нас. Оскорблял. Считал нас людьми низшего сорта и открыто надсмехался над нами вместе со своей шайкой. Но несмотря на это, тебя впустили в наш дом, еще и на правах гостя! Я не знаю, что творится в башке у моей сестры, и зачем она тебя пригласила, но… тебя приняли! Ни словом, ни делом не попрекнули! Усадили за стол и предложили разделить с нами ужин. И как же ты нас за это отблагодарил? Сперва обидел Олю, заявив, что драники - приготовленные не мной, а ей, между прочим, есть невозможно. Потом публично оскорбил меня. И даже не извинился перед нами! Это… каким же ублюдком нужно быть, а?

Аня была до такой степени охвачена гневом, что не сразу заметила… его руки на своей талии. Вадим молчал, чуть ли ни насквозь прожигая ее ладонь, прижатую к его рту своим безбожно горячим дыханием. И судя по и поплывшему посоловевшему взгляду, вообще ее не слышал. Не слушал. Да и выглядел Вадим при этом… странно. Пугающе. Мелко, едва ощутимо вздрагивал, остервенело впиваясь пальцами в ее кожу. И смотрел на нее так, что Аня ощущала себя голой и… и крепко связанной. А потом она заметила еще кое-что. То, от чего ее глупое сердце атомной торпедой рвануло в груди. Все это время он… он губами шевелил! Сверлил ее своими наглыми зенками, и скользил губами по тыльной стороне ее ладони… словно зацеловывая ту!

13. Глава 4.2

Опешив, Аня отдернула руку. Дабы скрыть смятение, выплюнула с обидой:

- И после этого я – сука? Я? Не ты? Знаешь что? Катись к черту со своей дебильной философией! И комплиментами такими свою Ксюшеньку осыпай!

- Да при чем тут… - он раздраженно стиснул зубы. – Ее сюда не приплетай!

- Хочу и буду! – взвилась Аня ядовитой гадюкой. – Потому что она и есть – настоящая сука! Мерзкая и противная! Всем сукам сука! Ты трахаешь су…

- Действительно, - Вадим резко впечатал ее в свое жесткое тело, одним махом выбивая весь воздух из легких. – Это же она ходит по универу с такой короной, что потолки ей царапает! Это же ее самомнение не знает границ! Это она с Клюевым лобызается… и о ширинку его на глазах у всего ВУЗа трется! Это она… сперва на мне скачет, на моем члене извивается, как оголодавшая кошка… а спустя три дня – три сраных дня… перед братом моим жопой крутит! И на дятла своего легендарного у всех на глазах вешается! Лапать себя дает! Обнимать! Целовать! И продолжает это делать! Даже сейчас от него не отлипает! Даже, бл*дь, сейчас! Вот только… это творит не Ксюха. Это все ты, маленькая сучка! Ты ведешь себя, как шлю…