Враги Путина - страница 9

Когда через полтора года конфликтная ситуация развернулась уже вокруг собственного канала Бориса Абрамовича – ТВ-6, он, разъяренный и многословный, как обычно, представлял ситуацию по меньшей мере как уничтожение всей и всякой свободы слова в России, борьбу коварной власти с последним оплотом правды и угрозу всему прогрессивному человечеству. Однако внимательно послушав, что именно говорил «отец русской свободы слова», можно констатировать, что у Бориса Абрамовича как-то не все хорошо либо с логикой, либо с памятью, поскольку, выступая 11 января 2002 года на «Эхе Москвы», он вдруг заявил:

«Вы понимаете, я никогда не менял своей оценки того, что происходит вокруг ТВ-6. Это продолжение того, что происходило вокруг ОРТ, это продолжение того, что происходило вокруг НТВ, теперь наступила очередь ТВ-6». Следуя логике Бориса Абрамовича, в ситуации с ТВ-6 – «реакция государственной власти правильна» и канал являлся неконструктивной оппозицией, которая «дискредитировала власть», с чем БАБ всегда и боролся, по мере своих сил.

Еще более забавно сегодня вспоминать знаменитый БАБовский ответ образца 2000 года на вопрос о том, может ли Путин его посадить, когда придет к власти: «Я говорю: конечно, может, а почему нет? Если ему покажется это рациональным, если он нормальный политик, он должен посадить. Обязан», – убежденно заявляет Березовский.[32]

Почему-то убежденность Бориса Абрамовича разом скукожилась и померкла, когда Путин стал действовать по подсказке бывшего «президентского советника». Не выказывая ни прежней убежденности, ни радости от того, что президент послушался его совета, Березовский предпочел покинуть родные пенаты и разговаривать с российской прокуратурой из-за Ла Манша и преимущественно – злобными выступлениями в зарубежной прессе. Кстати, стоит напомнить и еще одно убеждение Бориса Абрамовича, мутировавшее столь же стремительно: «Известный предприниматель Борис Березовский назвал “провокацией” сообщения в ряде СМИ о том, что он якобы намерен просить политического убежища за рубежом», – сообщал 25 июля 2000 года Интерфакс.

Все предыдущие примеры забавны и способны вызвать улыбку, однако Березовский – фигура отнюдь не водевильная. И не потому, что он действительно столь уж вездесущ и грозен, как хочет казаться – просто для наказания того, кто вызвал его гнев, он выбирает отнюдь не смешные способы. Тема, на которой вот уже почти шесть лет паразитирует Борис Абрамович и которая сделала его «главным обвинителем» российской власти, – взрывы домов в Москве и Волгодонске в 1999 году. Заявления господина «обличителя» изменяются так же, как и предыдущие примеры.

В апреле 2000 года, считая себя инициатором и руководителем проекта «Путин» и будучи уверенным, что заполучил в руки послушную марионетку, Березовский в интервью Stern на вопрос о взрывах и нападении на Дагестан реагирует довольно сдержанно. Stern пишет:

«Он также отвергает версию о том, что Москва сознательно использовала нападение[33], чтобы объяснить причины войны, и скептически оценивает гипотезы о причастности российских спецслужб к взрывам в Москве прошлой осенью. «Нет фактов. Против версии о причастности ФСБ говорит следующее: я не знаю никого, кто был бы интеллектуально в состоянии осуществить это. ФСБ делает много ошибок. Они неловкие», – говорит Березовский.[34]

Аргументация снобистская и странная, однако Березовский однозначен – власть непричастна, и БАБ в этом убежден. Через полтора года он, уже абсолютно уверенный, что позиции во власти потеряны, решает «отомстить», причем делает это с размахом и, как обычно – не стесняясь: «Уверен, то, что происходило в Дагестане, была продуманная провокация российских спецслужб ровно так же, как уверен в причастности российских спецслужб к взрыву зданий в Москве и Волгодонске. Единственное, что я не могу сделать – это сказать, что Путин отдавал приказ по этим операциям, что Путин лично командовал этими операциями».