Кроме проводников еще существуют хранители. Мы их называем рыцарями. Дело в том, что обитатели тех миров, попадая в наш земной мир, становятся уязвимыми, в каком-то смысле – такими же смертными, как и мы. И если один из них, пусть даже это будет сам Повелитель одного из миров, получит здесь, на Земле, смертельную рану, он умирает.
Приходя в наш мир, они разделяют с нами и нашу судьбу. Они всегда рискуют, делая это. У них здесь много злобных и сильных врагов. Рыцари-хранители обеспечивают безопасность. Но не только. В зависимости от ситуации у них может быть достаточно широкий круг полномочий и задач. На этой фразе Створкин снова сел за стол напротив меня, посмотрел мне в глаза и твердо закончил:
– Поймите и постарайтесь принять, как бы ни странно это звучало. Вас избрала Эдельвейс. Но это избрание – предложение, оно всегда добровольное. Избрание – это возможность принятия особенного пути. Здесь нет насилия. Вы вольны отказаться. События, взбудоражившие вас, вскорости забудутся, и вы полностью вернетесь к своей обычной жизни. Так, во всяком случае, уже бывало. С некоторыми избранными. Очень редко, но бывало.
В вашем же случае… что-то подсказывает мне, что свой выбор вы уже сделали. Какой – не знаю, но сделали. Только еще не вполне осознали. Но даже если и так, то не поздно отказаться. Какое бы давление и кто бы на вас ни оказывал. Всегда помните одну важную вещь: выбор за вами.
– Что выбрать? От чего отказаться? Петр Иннокентьевич, вы меня простите, но все, что вы говорите, выглядит как бред сумасшедшего или сказочные истории для детей. Чтобы делать выбор, нужны как минимум альтернативы. А я даже не понимаю, каковы они!
– Это выбор по меньшей мере возможности принять нечто новое или отвергнуть, – ответил Створкин, потом внимательно посмотрел на меня и продолжил:
– Мне кажется, совсем скоро у вас будет много альтернатив, которых взыскует ваш разум. Не знаю, почему, но на вашей персоне неожиданным даже для меня образом пересеклись интересы почти всех влиятельных игроков на этом, образно говоря, шахматном поле. А на самом деле – в сложной, изощренной и очень тонкой игре. Игре смертельно опасной, где идет ежесекундная постоянная война. Война за жизнь. Причем совсем не в том понимании, как она понимается обычными людьми.
Эта битва… она за жизнь души. За торжествующую жизнь, даже если тело умирает. И выбор ваш, как и мой когда-то, – выбор этой битвы. Борьбы за собственную душу. Это выбор быть воином или не быть. НЕ быть вовсе, в том числе и в излюбленном вами онтологическом значении этого слова.
На этом пути, на этой войне нас ждут, уж простите за пафос, пот, кровь и слезы потерь. И это еще самая малость из того, чего эта битва потребует. Для меня когда-то решающим фактором стала фраза Христа о том, что кто хочет свою душу сохранить, тот ее потеряет, а кто потеряет, тот спасет. Что будет главным для вас?.. Решать вам.
Здесь Створкин умолк и молчал долго. Просто стоял и смотрел на меня. Потом сказал как пригвоздил:
– Вы – рыцарь-хранитель Эдельвейс. Принцессы Логри и Корнуэлла. Северной Леди. Она не ошибается. Никогда. Но, повторяю, вы еще можете отказаться.
Было что-то в его словах такое, что мне даже в голову не пришло ерничать и как-то оспаривать его утверждения. Я тоже молчал. Молчал и думал, что мог ожидать всего что угодно. Типа мастер посвящает в ученики и говорит разные слова хорошие…
