В горнице хлопнула дверь. Варфоломей перекрестился и вышел из моленной. У входной двери стоял Пётр.
– Хорошо, что пришёл, я как раз собирался к тебе, – сказал Варфоломей. – Завтра сорок дней со дня кончины родителей, надо посетить их могилы.
– И я пришёл о том говорить. Утром ждём тебя, – ответил Пётр и вышел.
Варфоломею ещё надо было собраться в путь. Жить предстояло вдали от поселений, все вопросы решать самому, на чью-либо помощь рассчитывать не приходилось. Для жизни в пустыне надо было взять с собой всё необходимое, хотя бы на первое время, дальше он надеялся приспособиться к суровой жизни отшельника.
Он стал собирать всё, что, по его мнению, они со Стефаном смогут донести на себе. Прежде всего, он принёс из моленной и положил на стол икону Христа, икону Богородицы и Евангелие. Затем стал укладывать котёл, кружки, ложки, ножи, одеяла, зимнюю одежду, обувь, пилу, топоры, лопаты, он надеялся, что работать им придётся всё-таки вдвоём. Собрал другие вещи, которые могут понадобиться при одинокой жизни в лесу. Всё это ещё надо было уложить в котомки.
Остаток ночи Варфоломей провёл в молитве. Он знал, что навсегда уходит из родного дома и больше сюда не вернётся. Когда рассвело, он был готов к переходу в новую, ещё неведомую ему жизнь. Последний раз он вошёл в моленную, приложился к святым образам, поклонился родному дому и вышел за порог.
Первые лучи солнца уже осветили двор. Работник запряг в возок пару лошадей. Варфоломей вынес во двор котомки для себя и Стефана, мешок, из которого торчала рукоять топора, обёрнутые в одеяло пилу и лопаты. Уложил всю поклажу в возок. Из дома вышли Пётр, Екатерина и Климент. Следом на пороге показалась служанка с годовалым Иоанном, мирно спавшим у неё на груди. Цепляясь за широкую юбку и путаясь в её складках, за служанкой следовала белокурая двухлетняя Мария. Её пухленькое личико выражало недовольство, она не понимала, зачем её так рано сняли с теплой печки.
– Доброе утро всем, – Варфоломей поклонился.
– Утро доброе, – ответили ему.
Варфоломей поклонился работнику и служанке:
– Прощайте, дорогие мои, не забывайте меня. Спаси и сохрани вас Господь.
Работник поклонился в ответ, служанка смахнула слезу.
– Ну, усаживайтесь, – сказал Пётр и помог сесть в возок Екатерине, которая поддерживала свой отяжелевший живот. Восьмилетний Климент резво запрыгнул следом. Варфоломей и Пётр сели впереди. Возок выехал за ворота.
Покровский монастырь в Хотькове
Подъехали к монастырю. Первым с возка спрыгнул Климент. Пётр помог слезть Екатерине.
– Вы идите, а я схожу за Стефаном, – сказал Варфоломей и направился к воротам.
С помощью племянника Пётр стал поправлять могилы родителей и Анны. Екатерина стояла рядом, прикрывая глаза от лучей ещё тёплого и яркого солнца. Подошли старшие братья. Стефан поклонился Петру и Екатерине, привлёк к себе и поцеловал Климента. Несколько минут стояли молча. У каждого были свои отношения с усопшими, каждый просил у них прощения и ещё раз с ними прощался.
– Прости, Господи, им грехи их вольные и невольные и даруй им Царствие Небесное, – прошептал Стефан.
Последний раз поклонились дорогим могилам и направились к воротам. Позади всех шли Стефан и Варфоломей. У возка остановились.
– Ну что, уходишь от нас? – спросил Пётр, обращаясь к Варфоломею.
– Да, братец, оставляю я мирскую суету, ухожу в служение Господу нашему.
– А ты что решил? – повернулся Пётр к Стефану.
