Твёрдыми шагами сокращаю расстояние до своего кабинета, набирая по пути номер Синицы. О странном поступке Ляны стараюсь не думать, но мысли все же вертятся вокруг этой статусной девушки. А она ничего такая — хорошенькая, к тому же, кажется, без обременений в виде неудачных прошлых отношений, детей и прочих «хвостов». Может, стоит завести с ней серьезные отношения, замуж, там, позвать? Додумать не успеваю, из телефонного динамика в ухо врывается громкое дружеское:
— Передумал?
— А, вы еще не уехали?
— Да нет пока. Уламываем Волкова на кафе, а он ломается, как сдобный пряник в горячем чае. Домой к жене рвется.
Я поморщился от предстоящей перспективы сидеть в душном помещении общепита с кучей народу и замученными официантами. Хочется посидеть в чисто мужской компании, поговорить за жизнь, пожрать нормально…
— Я сейчас подойду, — бросаю в трубку, прокручивая в голове идеальные, приличные места для мужской попойки.
Отключаю связь и захожу в свой кабинет лишь для того, чтобы забрать куртку и вырубить комп. Пофиг на недоделанный отчет, пофиг на «висяк», документы, которые я хотел взять домой и поработать в выходные. Пофиг на все!
Мне надо снять стресс! А это лучше делать не в одиночку и не дома!
— Есть решение покруче. — Почти с пинка открываю дверь в отдел к Волкову. — Шлем все кафе подальше. Сегодня наши играют со шведами — это зрелищнее любого стриптиза! Вот только к кому бы завалиться?
— О, давайте ко мне! — выдвигает предложение один из оперов Волкова оперов. — Как раз мою новую плазму зацените!
Одобрительный гул довольных парней... Сомнительный бубнеж недовольного Волкова... И спустя полчаса мы всей толпой заваливаемся вначале в ближайший гипермаркет, а затем и на квартиру к доброму самаритянину, не пожалевшему своих хором для столь масштабной гулянки.
Размещаемся в огромной и полупустой гостиной. Из мебели лишь диван, журнальный столик, а на стене — огромный телевизор, почти кинотеатр.
— Волков! — окликаю я Ивана, суетливо хлопающего себя по карманам. —Не «парься», расслабься и кидай уже звезды на стол!
— Ага, — отрешённо кивает он и выворачивает наизнанку свой бумажник. — Мне бы их найти, — растерянно оглядывает выпавшее на стол содержимое, а в голосе явный испуг. Шутка ли — потерять майорские звезды, еще даже не нацепив их на погоны!
— Так, — торможу его, — не кипишуй. Выдохни и вспоминай, где видел их в последний раз.
— У Пахомыча в кабинете, — медленно, словно прямо сейчас в голове восстанавливает всю цепь событий и, боясь упустить малейшую деталь, проговаривает почти по слогам. Замолкает с растерянным видом.
— Ну… — подстегиваю его активнее работать серым веществом и не дать извилинам деградировать в одну-единственную, и ту под фуражку.
Не спеша, немного растерянно поднимает на меня встревоженный взгляд, замирает в этом положении и, кажется, даже перестает дышать. Видно, как пульсирует вена на виске, и бисеринка пота скатывается по лбу. Иван сглатывает, продолжая таращиться сквозь меня, словно перед ним сейчас проносятся все перспективы, которые он умудрился просахатить за считанные часы, просто «посеяв» где-то майорские звезды.
— Отметили, блин! — красноречиво возмущается Сашка, стуча тяжелой глиняной кружкой по столешнице, и часть ее содержимого проливается на стол.
— Вот же засада! — сквозь зубы цедит Иван, видимо, наконец-то вспомнив место пропажи, подскакивает с дивана и, споткнувшись, тормозит, разворачивается к нам, кидает на стол пару хрустящих купюр с Хабаровском и спешит к выходу.
