— Всего лишь земля, земляной пол, — шепнула я и заставила себя поводить факелом в воздухе.
Пламя стало извиваться, как от страха. С трудом удалось рассмотреть невысокие каменные плиты, торчащие из пола. Они стояли в несколько рядов и тянулись во мрак, словно указывая путь. Не стоило увлекаться, но на плитах были выбиты руны, я плохо их знала, но круги, линии и угловатые фигуры казались знакомыми. Они ведь что-то означали, нужно просто присмотреться.
Ноги сами понесли меня вперед. Плиты были заостренными и старыми, виднелись сколы и пятна рыжей плесени. Гадко, напоминало гниющую, больную плоть, это и принесло озарение — кладбище.
Нет-нет-нет, пожалуйста. Я водила факелом в воздухе и искала, знак, подсказку — хоть что-то, что развеет догадку. Но ничего не было, меня привели на кладбище. Здесь страдали поклонники Арантака! Так нас наказывали, клали в гроб и закапывали живьем, скрывали от мира слоем земли и забывали, люди умирали одни во мраке! А потом оставались навеки прикованными к своим телам. Дух не найдет покой, если плоть не сгорит.
Боже, сколько надгробий, каждое обозначало человека. Я вертелась, и камни смазывались, становились серо-рыжим ураганом. Огонь извивался и трещал, истерзанные духи будто взывали ко мне через него!
Вдруг все исчезло. Свет погас, остался только мрак, только ужас и гул крови в висках.
— Леди Кэлла? — позвал Дони.
Сзади раздались шаги — это он? Не знаю, мне было так страшно! Я крутила в руках факел, трясла его и молилась. Стало еще холоднее, чудились звуки, блеск глаз во мраке. А потом факел вспыхнул, просто взял и загорелся вновь. Это чары, духи и правда были здесь, говорили со мной или… плевать! Я повернулась и кинулась прочь, обратно к спасительной арке, но кто-то схватил меня за юбку. Земля задвигалась под ногами — кладбище не отпускало!
Я упала в холодное, мерзкое месиво, пыталась отползти, но юбку не отпускали. Пальцы утопали, вода пропитала платье, факел сиял где-то сбоку.
— Леди Кэлла?
Голос Дони, боже, пусть поторопится.
— Пусти! Пусти!
Я кричала, пыталась выплеснуть страх и отбивалась. Кто-то хлестал меня по ногам и рукам, так больно, сколько их здесь?!
— Все хорошо, успокойтесь!
Дони склонился надо мной, он был так близко, сейчас кинутся и на него!
— Осторожнее! Здесь… здесь…
Никого не было, только надгробия, за одно зацепилась моя юбка. Так я всего лишь натыкалась на них, пока отбивалась от невидимых духов… или те спрятались?
— Пойдемте отсюда! — Дони дрожал, пока поднимал меня.
Голова шла кругом. Мокрое платье, бешенное пламя, кладбище — это слишком. Дома все было спокойно, мы чтили своего бога и никому не делали зла. А здесь меня могли замучить просто так!
Тоннель и эхо больше не пугали, истинный ужас остался за спиной. Бедные люди… а отступники, откуда в них столько жестокости? Против воли возник образ заплаканной Мышки, как стражники с пустыми глазами укладывали ее в гроб. Я жмурилась изо всех сил, пусть будет больно, пусть исчезнет этот образ! Не допущу. Тибо показал мне кладбище для демонстрации, что будет в случае женитьбы Майтлина на представителе мерзкой, нетерпимой семьи.
Он прав. Нужно остаться, сделать все, чтобы леди Альдиана вовек не стала нашей ардален и не губила людей!
— Почти пришли, — сказал Дони и подтянул меня.
Ноги не слушались, и приходилось виснуть на нем. Где же взять сил и ума, чтобы предотвратить катастрофу? Мысли метались, решимость сменили сомнения — громко ли я читала молитву?
