Время для звезд - страница 50

Через некоторое время я лег на пол и заснул.

Проснулся я от стука.

Это банка консервов свалилась на пол. От удара она не открылась, но при ней был ключ, и он сослужил свою службу. Очень неплохое говяжье рагу. Из пустой банки я напился – допускал, что вода ядовитая, но был ли у меня выбор? – потом вымыл банку, чтобы не пахла.

Обнаружив, что вода теплая, я решил помыться. Сомневаюсь, что многие граждане США в последние двадцать лет испытывали столь же острую нужду в водных процедурах. Потом я постирал одежду. Рубашка, трусы и носки были из немнущейся синтетики, которая быстро высыхала. Джинсы сохли дольше, но мне некуда было торопиться. Я лишь жалел о мыле «Звездный путь» – двести кусков лежали на полу в моей каморке. Знал бы, что полечу на Плутон, прихватил бы парочку.

Стирка надоумила меня провести инвентаризацию. Итак, носовой платок, шестьдесят семь центов мелочью, долларовая бумажка, настолько истрепанная и пропитанная пóтом, что даже не различить портрет Вашингтона, автоматический карандаш с надписью «Дорожное кафе Джея – лучшая солодовая газировка в городе» (наглая ложь, лучшая газировка у нас в аптеке!) и список продуктов, которые я должен был купить по просьбе мамы, но не купил из-за дурацкого испорченного кондиционера. Список был не такой истрепанный, как доллар, потому что лежал в кармане рубашки.

Я выстроил рядком свое имущество и оглядел его. Ну никак не получалось переделать эти предметы в чудо-оружие, чтобы пробить путь на свободу, украсть корабль, научиться пилотированию, с триумфом возвратиться домой, предупредить президента и спасти страну. Я переложил вещи по-новому – все равно никаких спасительных идей.

Мне приснился кошмар. Разбуженный этим ужасом, я вспомнил, где нахожусь, и захотел вернуться в дурной сон. Стало жаль себя, потекли слезы, задрожал подбородок. Я никогда не слышал от родителей «не будь плаксой». Папа говорит, что в слезах нет ничего плохого, просто они социально неприемлемы. Он рассказывал, что в некоторых культурах плач считается проявлением светской любезности. Однако в гимназии имени Хораса Манна быть нытиком вовсе не престижно, и я бросил это дело много лет назад. Вдобавок жалость к себе выматывает и не приносит никакой пользы. Поэтому я выключил дождь и подбил бабки.

Мой список действий выглядел так:

1. Выбраться из этой клетки.

2. Разыскать Оскара и экипироваться.

3. Украсть корабль и отправиться домой – если соображу, как управлять им.

4. Найти оружие или придумать военную хитрость, чтобы победить черверотых или отвлечь их, пока я не доберусь до корабля. Ничего сверхъестественного, справится любой рядовой супермен, владеющий приемами телепортации и другими парапсихотрюками. Лишь бы предусматривалась в плане «защита от дурака» и была оплачена страховка.

5. Прежде чем распрощаюсь с романтическими побережьями экзотического Плутона и его колоритными дружелюбными аборигенами, надо удостовериться, что за бортом не остались ни Чибис, ни Мамми. Если остались, забрать их с собой – потому что, вопреки мнению некоторых, лучше быть мертвым героем, чем живым подлецом. Умирать неприятно и неинтересно, но даже подлец когда-нибудь сыграет в ящик, как бы ни старался продлить себе жизнь, – и до самой смерти ему придется искать оправдания выбору, сделанному давным-давно.