«Что-то я какой-то сентиментальной стала в последнее время, – подумала Надежда, с трудом открывая тяжелую входную дверь. – Старею, наверное…»
***
Автомобиль Максим припарковал у отреставрированного особнячка старинной постройки с вывеской: «Охранное предприятие «Орлан». Два молодых сотрудника, похожих, как братья-близнецы, скучавшие на входе, завидев машину, приняли деловой и озабоченный вид:
– Шеф приехал!
– Что-то опаздывает сегодня…
– Начальство не опаздывает – пора бы уже уяснить. Тем более, день такой… Тяжелый…
– «Чёрный понедельник», реально…
Максим заглушил машину, откинулся на спинку сидения и закрыл глаза.
«Расставанье – маленькая смерть…», – вспомнилось вдруг ему. – А жизнь состоит из бесконечных расставаний. Значит, жизнь – это…
Тяжело вздохнув, сильно потёр лицо ладонями и рванул дверцу автомобиля:
– Всё, работать!
Охранники почтительно поздоровались.
– Новости слышали, Максим Геннадьевич? – спросил первый охранник, придерживая дверь.
– Новости слышал, но все разговоры потом.
Максим вошёл в офис. Это старое разрушающееся здание ему пару лет назад чудом удалось отстоять от сноса, взять в аренду на 49 лет, а потом отреставрировать и отремонтировать. Надежда помогла оформить интерьер – и теперь на работу Максим приходил с таким же удовольствием, с каким по вечерам возвращался домой. Правда, в офисе застать его можно было редко – такова специфика деятельности руководителя ЧОПа, и только по понедельникам в первой половине дня Максим Геннадьевич Орлов всегда находился на рабочем месте – когда корректировал своё расписание на неделю.
В приёмной на стене висел телевизор – там по-прежнему шли репортажи с места событий в московском метро. Секретарь Таисия Михайловна – строгая женщина средних лет – с пультом в руках напряжённо всматривалась в экран. Увидев Максима, вздохнула:
– Даже не могу сказать вам «доброе утро», Максим Викторович… Слышали уже? Кошмар какой… У вас в Москве никого нет?
Максим задержался у телевизора – шёл экстренный выпуск новостей.
– Уже давно никого… Хотя родился я, кстати, в Москве, почти в самом центре – в Староконюшенном переулке…
– Что вы говорите?! Лубянка – это ведь тоже где-то в центре? Бедные, бедные люди… Ехали себе на работу, на учебу, планы строили… Что же это такое… Что ж такое-то…
Расстроенная Таисия Михайловна отдала Максиму почту и снова приникла к экрану.
Максим, прежде чем скрыться в своём кабинете, тихо произнёс:
– Это, Таисия Михайловна, терроризм… Зайдите, пожалуйста, ко мне. Будет много поручений…
Таисия Михайловна взяла со стола большой блокнот и ручку и направилась было в кабинет начальника, но на полпути опять замерла перед телевизором, вытирая уголки глаз кружевным носовым платочком.
Надежда, отвечая на приветствия коллег, быстро шла коридору. В редакции царила обычная суета: из кабинета в кабинет бегали сотрудники с бумагами в руках, у окна кто-то эмоционально говорил по мобильному телефону. Лица у всех были серьёзные и сосредоточенные.
Молодая девушка мальчишечьего вида – с короткой стрижкой, в джинсах, растянутом свитере и кроссовках – едва не сбила Надежду с ног, погружённая в распечатанный текст, который просматривала на бегу.
– Ой, здравствуйте, Надежда Николаевна! – смутилась она. – Слышали, что в Москве творится? Я – за комментариями к силовикам! К обеду буду!
– Здравствуй, Маша. Ну, давай, беги… Только не забудь, что с тебя ещё статья в «Ретроспективу». Что у нас по плану?
