– Да, поранилась, но неглубоко, и рана уже затянулась, – машинально ответила она подруге.
Ночью Анна спала очень крепко, и ей снилось, как в её рту начинают расти клыки.
***
Отпуск закончился, подруги вернулись в Москву. В августе Анна перешла на новую работу в книжное издательство и теперь вникала в новые обязанности, ей всё здесь нравилось – новые авторы, новые рукописи, серьёзные взгляды, никакой суеты и пустых сплетен о светской жизни. Вопреки её ожиданиям, жажда крови больше не проявляла себя, клыки оставались той же человеческой формы. Происшедшее в глубине сельвы она отгоняла от себя, как дурное воспоминание, не позволяла себе пока задумываться о своём превращении, чтобы не впасть в отчаяние от тоски по Александру.
Пока однажды кровь Себастьяна не напомнила ей о себе. Днем Анна была занята делами, а ночью к ней приходили сны, неописуемо яркие и до боли реальные. В её венах уже текло слишком много крови вампиров, и, переплетаясь судьбами в далёком прошлом, они вносили в сознание девушки хаос, желание, тоску и любовь. В этих снах светловолосый вампир убивал, страдая от отчаяния, а Александр бродил по миру в поисках истины.
– Мы с тобой так похожи, – грустила Анна, просыпаясь среди ночи. – Ты, как и я, не хочешь смиряться перед судьбой и всеми силами разума и души ищешь другой жизни в вечности. Ну почему же, почему ты оставил меня одну, не позволил мне идти рядом с тобой? Почему? – задавала она ночи вопросы, которые оставались без ответа.
А в городе было тихо и одиноко, август тёк неспешно, провозглашая грядущую осень шелестом начинавшей опадать листвы. Штиль накрыл город пеленой облаков, и в этом безмолвии, в этом ожидании Анна сама томилась и ждала.
– Что же мне делать, Софи? – в смятении спрашивала она подругу. – Слишком многое он изменил в моей жизни, и теперь я не могу найти покоя.
– Потерпи ещё немного, дорогая моя, и возвращайся к обычной жизни, – вздыхала та и пыталась её развлечь всеми известными ей способами.
Но ничто больше не могло вывести Анну из забытья. Новые поклонники, которых к ней приводила Софи, влюблённые взгляды, вечера, заполненные шумной толпой, новые впечатления и чужая страсть – все это уже не приводило её в восторг, как раньше, и она продолжала грустить.
А ночью она снова оставалась наедине со своими бессмертными любовниками – и, глубоко дыша, проживала чужие жизни во сне, Себастьян делился с ней своей кровью, а Александр приходил к ней, подхватывал на руки и уносил далеко-далеко. Так, однажды, она проснулась, охваченная ощущением мимолетного счастья, и прикосновения острых клыков еще трепетали на её шее. Никого не было в квартире, кроме неё, но ощущения были так реальны, что она застонала.
– Я не могу больше так мучиться. Я не могу забыть тебя, и жить как раньше тоже уже не могу. Одно только воспоминание о твоём поцелуе сводит меня с ума, так что же мне делать?
Она вышла на балкон и долго смотрела в ночную тьму, наблюдая, как несмелые рассветные лучи рассеивают тьму, слушая, как просыпаются птицы, приветствуя новый день.
– А что ты принесешь мне, утро? Очередной день в попытке забыться, а его снова сменит ночь и покажет мне несбыточные сны? С меня хватит! – Анна решительно тряхнула головой, торопливо оделась и вышла в рассвет. Её хрупкая фигура растворилась в полумраке, а начинавшийся дождь смыл все следы.
Уже подходя к бару, она замедлила шаг. – Уверена ли ты в том, что должна идти к нему? После того, как он сам отверг тебя? А что, если его там не будет?
