– Мой парень учится на мехмате МГУ, – сообщала она знакомым. – Мы решили подождать со свадьбой, пока не закончим институт. Он в меня еще со школы влюблен, с пятого класса, представляете? Но я велела ждать – и он ждет! Он итальянец, представляете? Но из-за меня живет в Советском Союзе.
– Да брось ты врать всем, он о тебе и думать забыл! – пытался наедине урезонить сестру Андрей.
– Что ты, Андрюша, он так меня любит, стольким для меня жертвует! Мне даже стыдно, что я не могу ему ответить такой же сильной любовью.
Однако на пятом курсе Антонио Скуратти неожиданно объявил всем своим друзьям, что теперь он – женатый человек. Известие об этом совершенно выбило Викторию из колеи, хотя знакомые поговаривали, что брак Антонио с его однокурсницей гражданский, и официально они не зарегистрированы. Но какое это имело значение – многие студенты оформляли брак только тогда, когда на горизонте маячило появление наследника.
– Видишь, дура, что я тебе говорил, – снисходительно подытожил брат, – все уже замуж повыходили, а ты, идиотка, в облаках парила.
Действительно, в ее институте девушек было мало, и к тому моменту почти все однокурсницы уже обзавелись мужьями. Сконфуженная Виктория вдруг почувствовала себя никому не нужной старой девой. Она теперь хотела лишь одного – поскорее обо всем забыть и выйти замуж.
Возможных кандидатов к ее удивлению оказалось не так уж и много – только староста их группы Семен Шумилов, который с первого курса любил ее преданно и открыто. Сама Виктория всегда относилась к Семену, как к хорошему приятелю, ей нравились в нем мягкость характера, добродушие и покладистость, но он абсолютно не соответствовал сложившемуся у нее представлению о будущем муже. Прежде всего потому, что был невысок – даже чуть ниже нее ростом, – и в юношеской фигуре его уже угадывались будущие рыхлость и полнота. Теперь все это отступило на второй план перед ее желанием срочно выйти замуж, однако окрутить Семена оказалось не так-то просто – он давно смирился с безнадежностью своего чувства и долго принимал поползновения Виктории за шутку, когда же до него наконец дошло, что дело серьезно, оказалось, что представления о браке у их старосты весьма старомодны. Однажды Виктория, не выдержав, пожаловалась брату:
– Андрюша, послушай, какой бред несет этот придурок: «Перед тем, как вступить в брак, необходима проверка на духовную и интеллектуальную совместимость». То бишь перед тем, как один раз сходить в ЗАГС, нужно сто раз вместе посетить Третьяковскую галерею, двести раз послушать оперу «Севильский цирюльник» и триста раз посмотреть балет «Лебединое Озеро».
– Ну и посмотри, тебе полезно, – хмыкнул Андрей, – но если он тебе так уж нужен, то мой совет: напои его, раздень и уложи в постель. Семка – честный комсомолец, он поймет, что в такой ситуации культурные мероприятия придется проводить уже во время медового месяца. Особенно, если утром ты, рыдая, расскажешь ему, как он ночью зверски лишил тебя невинности. После этого для большей духовности можешь прочесть вслух письмо Татьяны к Онегину – это единственное, что ты смогла выучить.
Последние слова брата задели Викторию за живое, хотя она этого и не показала, – уж чем-чем, а памятью ее бог не обидел, и стихов наизусть она знала столько, сколько Андрею и не снилось. Тем не менее, совет его был достаточно разумным. Последовать ему из-за строгих принципов Семена Виктории удалось далеко не сразу, поэтому они поженились лишь незадолго до окончания института. После торжественной регистрации брака, когда новобрачные шли из ЗАГСа к машине, молодой муж, все еще мучимый раскаянием, прижимал к себе локоть жены и шептал ей на ухо:
