Понимание ошеломило девочку, она не сразу сообразила, что к ней обращается волхв.
– О Заповеднике и том, что происходит здесь, – он смотрел на нее в упор, – придется молчать, Рита.
– Но… – принялась было спорить Рита: разве можно скрывать от друзей и родных самое главное?..
И вдруг остыла. До нее наконец-то дошел смысл слова «молчать». Оказывается, это означало ни с кем не делиться увиденным и услышанным. Вот совсем-совсем-совсем никому, ни слова! Ни даже буковки…
– Ну вот и славно. – Волхв Борилий все это время наблюдал за тем, как меняется выражение лица девочки. – Данимир, ты проведешь типовую обзорную экскурсию за меня? А мы со Славой пока поговорим о делах.
Волхв и отец Риты ушли.
Девочка смотрела им вслед. Вот они подошли к огромному – нет, исполинскому! – дубу, росшему на поляне… Уж не его ли она видела в своих снах? Но в видениях все было таким размытым…
– Корпус друидов. – Даня по-своему понял интерес спутницы. – Смотри, что сейчас будет!
Рита и так смотрела, как волхв прикладывает к дереву руку. И как – она отказывалась верить своим глазам! – в стволе исполина открывается проход. И два взрослых человека скрываются в нем…
– А мы?.. – несмело осведомилась она. – Мы туда пойдем?
– Обязательно, – заверил Даня. – Только позже. Сейчас там совет, а нас туда не приглашали. Но у нас с тобой и так есть чем заняться. И мы начнем именно с Дерева.
Дерево вблизи потрясало. Оно было не просто живое, как все деревья на планете. Оно казалось квинтэссенцией жизни! Рита чувствовала это и на расстоянии, и, особенно остро, – приложив руку к замшелому стволу. По нему прокатывались волны, а его поле было куда мощнее поля любого человека.
«И может быть, даже мощнее поля волхва», – закралась в голову крамольная мысль, и Рита поспешила от нее избавиться. На тему волхвов думать почему-то было неуютно.
А там и белки не дали размышлять – спустились, рыжие, выпрашивать орехи.
Даня, конечно, о них знал, а потому запасся фундуком…
Скормив белкам все, что было в карманах, друзья отправились дальше. Не спеша обошли корпус магов огня, три стремящихся ввысь каменных лепестка. Цвет камней менялся – казалось, настоящее пламя трепещет на ветру. Вот только нет-нет, да сбоило пламя. На секунду, на две, на три лепестки становились серыми и безжизненными.
– Это ничего. – Даня, сам того не зная, повторил интонацию Бориса Кирилловича. – Это пройдет. Огневики настроят.
– А ты с ними знаком?
– Ну… так, шапочно, – уклончиво ответил друг. – А вот с одним человеком из Слитка – очень даже.
Он указал на огромный кирпич желтого цвета, поблескивающий на солнце.
– Это золото?
– Нет, что ты! Алюминий. Просто Слиток после запуска никак в себя не придет. Он…
Даня сделал несколько пассов руками, намереваясь объяснить, что сейчас происходит с корпусом, но потом перевел взгляд на девочку и не стал. Не до того было Рите. Сейчас ее интересовало совсем другое.
– И кто этот человек? – нехарактерным для себя вкрадчивым голосом осведомилась она.
– Твой отец.
Ах, ну да! Как там сказал волхв? «Слава у нас по металлу специалист», кажется?
Рита снова почувствовала обиду. За то, что и Даня, и отец скрывали от нее такой чудесный мир. Конечно, и папа, и Даня не могли рассказывать о том, что здесь увидели – ни ей, ни кому бы там ни было. Но привезти-то сюда они ее могли? Вон волхв был совсем не против ее присутствия!
