Врубель - страница 2

Врубель пробует писать красками и мечтает о художественной школе. В то же время и в других областях расширяет он круг своих интересов. Он познакомился с актерами французской труппы, приехавшей погостить в Одессу. Об этом он так рассказывает в одном из своих писем: О себе скажу, что последнее время я провожу очень весело, – сверх обыкновенного, так как вот уже четыре года, обычно я не выхожу из дома, что-нибудь почитывая и порисовывая. Такое не совсем обычное исключение из привычных правил произошло после знакомства с французскими актерами, о котором тебе папаша, наверное, уже говорил. Это очень милые люди, и я с ними тем больше сошелся, что вижу в них отличных знатоков искусства и я, как адепт последнего, нахожу нескончаемые темы для разговора. Им очень понравились мои croquis a la plume действующих лиц в разных позах, так что, благодаря этим croquis, я имел удовольствие познакомиться с главой французской группы M-lle Keller, пил с ней чай и услышал от нее несколько любезностей моим рисовальным способностям. Все это меня несколько увлекло, так что я сделал порядочную глупость, обещав Dilpont нарисовать его вальсирующим с M-lle Keller акварелью, и теперь этот рисунок отнимает у меня очень и очень много времени. Но, вообще, соглашусь, что это знакомство очень оригинально, мило и интересно».

Весной 1874 года Врубель закончил гимназию. Осенью того же года он переселяется в Петербург и поступает в университет. Занятия искусством отлагаются на неопределенное время. Только в конце университетского обучения Врубель серьезно взялся за рисование, и даже начал посещать вечерние классы Академии.

«В конце концов, что же тут удивительного? Разве нам неизвестно, что век Микель Анджело, Рафаэлей, Леонардо да Винчи, и даже Рейнольдсов давным-давно прошел, и что общий интеллектуальный уровень художников поразительно упал? Конечно, было бы несправедливо искать среди современных художников – философов, поэтов и ученых, но было бы законно требовать, чтобы они интересовались немного больше религией, поэзией и наукой». Так говорит знаменитый французский писатель и выражает сожаление, что с редким из современных художников можно поговорить о Вергилии и о Платоне. Такой упрек, во всяком случай, нисколько не относится к Врубелю. Он получил замечательное образование. Из гимназии он вынес, благодаря собственному увлечению, а также хорошему преподавателю, действительное знание латинского языка. Явление редкое у нас после Пушкинской эпохи. Врубель, не будучи специалистом, мог читать в оригинале латинских поэтов и прозаиков. Как рассказывала сестра художника Анна Александровна, Михаил Александрович читал ей в подлиннике и переводил Овидия и Горация. Он всегда оттачивал латинский язык; пишущий эти строки помнит, как, защищая в споре классическую систему образования, сорокалетний Врубель стал хвалиться, что помнит, латинские исключения, и начал, декламировать знаменитую таблицу.

Такая образованность не заключается, конечно в одном лишь изучении книг. «Лучше всего знают то», – говорил один из самых острых и возвышенных умов XVIII века: 1) что сам отгадал, 2) чему научился из жизненного опыта, 3) что узнал не из книг, но благодаря книгам, т. е. из размышлений, на которые они навели, 4) чему выучился из книг или от учителей».

Недостаток образования большинства так называемых символистов заключается в том, что они пользовались только одним источником.